Весь цикл «Десантник на престоле». Шесть книг

Чего стоит только Франция, которая приличным куском была введена в состав Империи? Поразительно ценное приобретение, позволяющее полностью контролировать Английский пролив, да и в экономическом плане — солидный куш. Шотландия и Уэльс стихли, хотя для этого и понадобились массовые интернирование недовольных в гордую и независимую Ирландию, которая, не смотря ни на что, оказалась крайне выгодным решением. Слабое, ничтожное государство с огромными амбициями смогло превосходным образом впитывать в себя весь тот народ, что не мог спокойно жить на благословенном острове Британия. Столько всякого мусора туда убралось! Чего только не удалось за эти минувшие годы его правления…

Конечно, много было и провалов, и ошибок. Ибо русские оказались неожиданно напористы и сильны. Такая встряска! Почаще бы такие «наполеоны» будоражили старую добрую Англию. Нам нужны такие встряски. Главное, чтобы теперь этот трус не подвел меня и операция по возвращению САСШ прошла успешно. А если что пойдет не так, то и завоюем их. Нам же нужно будет на ком-то тренироваться своих солдат? Они остались одни. Совсем одни. Наверное им будет страшно.

Интересно, союзники поверили в то, что я сказал? Двадцать-тридцать лет мира? Нет. Мира не будет. Будет война. Настоящая. Английская. Хитрый всегда побеждает сильного. С варварами силой мерятся недостойное для настоящего джентльмена занятие. А они пускай готовятся стрелять. Этот резервный вариант вполне нас устраивает. Мало ли что эти русские выкинут…

Глава 67 3 мая 1886 года. Где-то в Париже

— Добрый вечер, патрон.

— Здравствуй малыш, присаживайся. Разговор будет долгим, — хозяин кабинета махнул рукой в сторону второго кресла и улыбнулся вошедшему.

Обычно добродушная улыбка этого человека ничего не значила и вместе со слегка взлохмаченной шевелюрой являлась лишь частью обманчивого образа весельчака и рубахи-парня, известного далеко за пределами Парижа. Характером же и пластикой движений тот напоминал матёрого тигра — хищника-одиночку, всегда готового к схватке. Но в этот раз его лицо действительно выражало радость учителя при виде лучшего ученика, скорее, даже — художника, рассматривающего холст перед нанесением заключительных мазков. Тринадцать лет назад, создавая новую партию, он встретил отчаявшегося и растерянного молодого человека, для которого клеймо ярого бонапартиста закрыло все двери в послевоенной Франции, вернее — бывшей Франции, а ныне лишь череды новых провинций и колоний стран-победительниц. Теперь же перед ним стоял такой же хищник, только помоложе и менее опытный, повадками напоминающий горностая — подвижного, любопытного и беспощадного. Да и внешне руководитель марсельского отделения партии «Единая Франция», Эжен де Фюнес, был похож на этого вечно беспокойного зверька: заострённое лицо со слегка оттопыренными ушами, сухощавая фигура, резкие порывистые жесты. Вот и сейчас он, усаживаясь в кресло, успел бросить несколько быстрых взглядов по сторонам и замер, внимательно глядя в лицо своего учителя и друга, взведенный как пружина.

— Но сначала послушаем нашего «маленького героя, дёргающего за усы большого медведя», — улыбнулся хозяин кабинета, цитируя заголовки парижских газет. — Что нового в Марселе?