Весь в моей любви

– Так посмотри повтор, его покажут вечером.

– Мама, я не очень люблю парад роз.

– Саманта, как можно не любить парад роз?

– Я видела около двадцати цветочных шествий. Все они ужасно похожи один на другой.

– Это парады-то похожи? Да ты хоть представляешь, сколько времени требуется, чтобы изготовить корабль из цветов? – Мать привыкла с готовностью впитывать важную информацию, которой комментаторы заполняют паузы во время трансляции.

– Значит, приелось со временем.

– Приелось? Непостижимо, как можно считать скучным парад роз! Это все вредное влияние телевидения, не надо было позволять тебе в детстве столько сидеть у телевизора.

Перед телевизором мы всегда усаживались втроем, причем и мать, и отец, как правило, смотрели передачи с удовольствием.

Я никогда не приезжала во время трансляции парада и неизвестно, как воспримут мое появление. Парад роз бывает раз в год, а меня родственники могут видеть в любое время. Прежде ради меня они нипочем не оторвались бы от созерцания цветочных лодок. На сей раз оторвались.

– Саманта! – воскликнула мать. – Марни, погляди, кто к нам пришел! Это же Саманта!

– Саманта? – удивилась тетка, словно новость была слишком хороша, чтобы оказаться правдой.

– Та самая Саманта, которая никогда не смотрит с нами парад роз, – сказала мать, подмигнув тетке.

– Ну, значит, у нее были важные причины приехать, – отозвалась тетка, подмигнув в ответ.

– Может быть, она на редкость хорошо встретила Новый год? – предположила мать, и они с теткой захихикали. Они посмеивались, забыв о привычных кислых минах, не сходивших с их лиц с тех пор, как в новостях появились первые сообщения о хиппи.

– Проходи в гостиную, Саманта, – приветливо сказала мать, словно обращалась к старой подруге. – Я сделаю тебе кофе.

В гостиной тетка Марни, отвернувшись от телевизора и пропуская одну из цветочных лодок, встретила меня широкой улыбкой.

– Хорошо отпраздновала Новый год? – спросила она.

– Нормально, – усевшись на диван, ответила я.

Тетка Марни наклонилась ко мне:

– Я догадываюсь, почему ты здесь. Сказать не могу, как мы рады за тебя. У нас с твоей матерью превосходный нюх на такие события. Когда ты впервые заговорила о нем, мы сразу поняли, он особенный. А когда мы увидели вас вместе… Я не очень верю в скоропалительные романы, но вы такая прекрасная пара…

– Смотри, какой корабль, – кивнула я на телевизор. – В жизни не видела ничего красивее.

– Знаешь, из-за тебя последние годы мать много ночей провела без сна. Теперь уже можно сказать, раз все наконец-то наладилось. Тебе долго не удавалось найти свою дорогу – несколько дольше, чем другим, – но сейчас ты выбрала мужчину и образ жизни, которыми твоя мать сможет гордиться. Я ей всегда говорила: «Тереза, рано или поздно привитые в семье привычки свое возьмут. Именно семейное воспитание формирует характер». Скажи, права я была или нет?

Могу присягнуть, да, тетушка. Дверь кухни распахнулась, и мать потрусила ко мне, держа в руке чашку.

– Вот, – с дружелюбной улыбкой она вручила мне кофе. – Вы с Алексом хорошо провели вчерашний вечер?

– Это может подождать. Может, мы сперва посмотрим телевизор? Я ведь помню, с каким нетерпением вы ждете трансляции.

– Не валяй дурочку, это всего лишь парад цветов. Мать и тетка обменялись понимающими улыбками.

– Ты приехала сообщить нам новости? – спросила мать.

Они смотрели мне в рот, а комментатор тем временем рассказывал, что на укрепление цветов пошло больше двух миллионов мотков проволоки.

– Марни, выключи телевизор, пожалуйста, – сказала мать, не сводя с меня взгляда.

Тетка Марни подчинилась без малейшего недовольства. Улыбаясь, они ждали. Дядя Берн по-прежнему дремал в кресле.

– Мама, тетя Марни, у меня действительно есть новость.

Они подались вперед, словно люди, чей лотерейный билет вот-вот выиграет.

– Мы с Алексом…

Глаза у них буквально полезли из орбит.

Скажи это. Решение принято. Ты хозяйка своей судьбы. Да, это нелегко, но действуй решительно. Сейчас. Не тяни ни секунды.

Видя выражение их лиц, я никак не могла собраться с духом сказать то, что должна произнести, мысленно проклиная день, когда мы замирились с Советами. Избежать сегодняшней ситуации очень помогла бы маленькая ядерная война.

– Я знаю, вам очень понравился Алекс… Обе закивали.

– И вы, конечно, надеялись, что мы станем… ну… что у нас завяжется серьезный…

Они молча смотрели на меня, причем глазами души наверняка видели вереницу подружек невесты и свадебный пирог. Глядели не отрываясь… На лбу у меня выступили бисеринки пота. Я подвела команду. Конец девятой игры, позади три раннера, рукой подать до титула победителя, и вдруг я бросаю играть. Разбиваю их надежды вдребезги, как вазу, снова становясь Самантой-разрушительницей-всего-хорошего-и-чистого.

Я еще раз повторила про себя фразу, которую сейчас произнесу: «Алекс – прекрасный и достойный человек, но я его не люблю. Понимаю, это большое разочарование, но…»