Веселая дюжина

И тут мы нос к носу столкнулись с Капитолиной Петровной и Аскольдом.

— Где вы бродите по ночам? — строго спросила старшая вожатая. И, не дав нам оправдаться, решительно сказала: — Объявляю всем по выговору за то, что ушли из лагеря в ночное, неположенное время.

Проглотив безо всякого удовольствия выговор, я сказал Марику:

— Покажи флаг.

— Какой флаг? — встрепенулась старшая вожатая.

— Пионерлагеря "Ракета", — невозмутимо объяснил Марик, подавая Капитолине Петровне флаг.

Старшая вожатая восторженно оглядела флаг, а потом расцеловала каждого из нас.

— Спасибо, ребята!

— Служим пионерлагерю "Лесная сказка"! — бодро грохнули мы и уставились на Аскольда, ожидая от него поздравлений.

Но вожатый и не думал нас обнимать. Он хотел по-другому нас поздравить, но стеснялся, наверное, Капитолины Петровны.

Мы отправились спать.

Веселая дюжина превратилась в геройскую дюжину. Ведь благодаря нашей дерзкой ночной вылазке игра с "сосисками" была сведена к ничьей.

Ребята ходили, задрав носы к небесам.

А мне почему-то все время вспоминался Генка, который смотрел на меня виноватыми глазами, и я слышал его отчаянный крик: "Да ты что, с ума сошел — привязывать?!" Бывает же — прицепится что-то и мешает полностью насладиться победой.

Четвертая серия моих снов

— Гена, — спрашиваю я, — а почему ты мне снишься на велосипеде, ведь ты сейчас обитаешь в лагере?

— Не знаю, — отвечает Генка, — мне тоже снится, что ты едешь на велосипеде. И вы все, ребята, снитесь на велосипедах.

Мы сидим на обочине шоссе и беседуем. Поблескивая на солнце спицами, велосипеды лежат в кювете.

— Вообще, чепуха получается, — рассуждаю я. — Вместо того, чтобы мчаться наперегонки с ветром, я похищаю флаг из лагеря, в котором живет мой друг.

— Загадка природы, — объясняет Горох.

— Никакой загадки нет, — горячится Семка. — Просто все очень непонятно.

— И когда уже эти сны прекратятся? — говорю я.

— Скоро, — твердо обещает Семка. — Поехали, ребята.

Я долго смотрю вслед моим друзьям, пока они не исчезают за поворотом.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ, В КОТОРОЙ РАСПАХИВАЮТСЯ НАСТЕЖЬ ДВЕРИ

Когда Аскольд шумно распахнул двери нашего домика, мы сразу поняли, что он пришел прощаться.

Мы догадались об этом потому, что у Аскольда был счастливый вид, как будто завтра у него начиналась новая прекрасная жизнь. А ведь он всего лишь покидал нас.

— Бывайте здоровы, живите богато, — Аскольд торопливо жал нам руки своей сильной, мужской, боксерской лапой.

Мы говорили "до свидания" и ни о чем не спрашивали вожатого. Один Юрка Трофименко не удержался и выпалил:

— А вы куда, Аскольд Васильевич?

Вожатый поморщился и нехотя пробормотал:

— Да никуда. Я остаюсь в лагере. Но буду физруком, а вожатым у вас больше не буду. Тяжело — сразу две должности. А потом скоро первенство города по боксу. Мне готовиться надо.

— Понятно, — протянул Юрка.

Аскольд покосился на него, как будто хотел спросить, а что же тебе, парень, понятно, но ничего не сказал, а, отступив два шага к двери, помахал нам рукой.

Мы высыпали вслед за бывшим вожатым во двор и глазели, как размашисто он шел, как ловко перемахнул через бум, преградивший ему дорогу.

Я подумал, что обязательно приду посмотреть первенство города и, конечно, буду болеть за Аскольда. И тут мне почему-то показалось, что наш бывший вожатый проиграет первенство. Ничего не поделаешь, но я уже не верил, что Аскольд — лучший боксер в нашем городе.

— Красота, — воскликнул Толька, — живем без вожатого.

Ребята ликовали. Мы полдня провели на речке и вволю там накупались, а когда вернулись, никто не обругал за самовольство. Даже Капитолина Петровна.

Я, конечно, понимал, что мы заслуживаем всяческого почета и уважения за похищение флага. Но всему есть предел. И поведение Капитолины Петровны меня удивляло и настораживало. Она только улыбалась нам издалека и ничего не говорила.

После полдника, когда мы собрались в домике, чтобы обсудить программу вечернего времяпрепровождения, дверь отворилась и на пороге появился сияющий мальчишка с чемоданчиком в руках. Его физиономия, старательно обрызганная веснушками, словно тетрадь двоечника кляксами, излучала радость.

— Здравствуйте, ребята, — воскликнул мальчишка с веснушками, — я из первого отряда к вам. Буду теперь в вашем отряде.