Весёлая дорога

Что значит наладить выпуск новых деталей, из которых самая большая — рама — весит несколько тонн, а самая маленькая — какой-нибудь винтик — десять граммов? Для этого нужно было реконструировать многие цеха, создать автоматические поточные линии, испытательные стенды и многое другое.

Иной раз перед рабочими вставали совершенно невероятные проблемы. В одной, например, детали на площади, равной спичечному коробку, нужно было просверлить четыреста пятнадцать отверстий. Как это сделать? На помощь приходили учёные.

Вот и выходит, что, ещё не родившись, «кировец» перевернул весь завод. Можно сказать, революцию устроил. А это сейчас в нашей жизни самое главное — научно-техническая революция.

Но вот на заводе скопилось девятьсот разных деталей.

— Ну что ж, — сказали конструкторы, — одна треть наших заказов выполнена. Пока остальное подоспеет, пожалуй, начнём собирать.

На сборочном участке поставили деревянный макет трактора в натуральную величину: высота — три метра, длина — семь. Чтобы все видели, что из этой груды деталей в конце концов должно получиться.

И вот, представляете, было пустое место. Пусто! Ничего! И вдруг на этом месте час за часом, день за днём стал вырастать трактор. На раме его белой краской было написано: № 1.

А рядом с ним шёл монтаж второго и третьего «кировца». Вскоре появились ещё два. Люди крутились возле них круглосуточно. Конвейера, как вы понимаете, тогда ещё не было и в помине.

Говорят, что сборка — не самое главное в создании новой машины. А я всегда завидую сборщикам. Да, конечно, сложнее отладить двигатель или систему гидравлического управления. А всё же руки сборщика лепят сам трактор. Он ведь как скульптор — этот слесарь-сборщик.

Шло время, и наконец из сборочного цеха сообщили: «Внимание, у нас наступили решающие дни — собираем кабину!»

А надо сказать, что кабина была предметом особой гордости создателей нового трактора.

Кабина

Я побывал в кабинах многих машин. Не говорю уж про автомобили, трамваи и вездеходы.

Однажды летел с лётчиками в кабине АН-24. Самолёт маленький, что и говорить. Управляют им всего двое: пилот и штурман. Но сколько там было приборов, каких только приспособлений там не было! Мы летели над пустыней Кара-Кум.

В другой раз кабина была рубкой пограничного корабля. Мы с капитаном сидели в вертящихся креслах, а за стеклами бурлило, гудело студёное Баренцево море.

Ехал я и в кабине машинистов тепловоза. Впереди блестели стальные рельсы. Сзади колотились мощные дизеля. Мы мчались без остановок. Мы мчались за срочным, не терпящим отлагательства грузом. Позади тепловоза громыхали пустые цистерны. Мы ехали из Ленинграда в Малую Вишеру за свежим молоком.

В кабинах тракторов мне, конечно, ездить тоже довелось, но, боже мой, что это были за кабины! Бросает тебя из стороны в сторону, трясёт, как в лихорадке. Если за окном мороз — в кабине руки привариваются к металлу. Если жара — то не продохнуть. Пыль, грохот, тугие упрямые рычаги. Знаете, какую нагрузку несёт на себе тракторист? Несколько тонн за смену.

Конструкторы ленинградского трактора решили со всем этим покончить. «Хватит, — сказали они. — Помучались трактористы. Пора им уже, как лётчикам, работать в костюмах и галстуках».

Кабину сделали прежде всего герметической, как в самолёте. То есть наглухо закупоренной со всех сторон. А уж если холодно, то есть специальные обогреватели. Если жарко — пожалуйста, будьте добры, включите вентиляторы. Для управления — педали, тумблеры, руль. Даже от шума имеется надёжная изоляция. Всё удобно, всё под рукой, как в машине «волга». Управлять прицепными сельскохозяйственными орудиями тракторист может не сходя с места, лёгким нажатием на рычаги.

Ну что ж, с такой кабиной можно и о красивой рабочей одежде подумать.

Рождение машины (продолжение)

Кажется, что тут необычного для завода со стошестидесятилетней историей — выход новой машины? На то он и существует, завод. А вот многие не спали в ту ночь — рабочие, конструкторы, инженеры.

Солнце поднималось где-то за Невской заставой, а в это время на другом конце города — за Нарвской заставой — снимали трактор со стальных опор.

В трамвайных парках завозились трамваи. Птицы шуршали в клёнах Летнего сада. Вспыхнул золотом Петропавловский шпиль. А в это время слесарь Сергей Катыкин поднимался в кабину нового трактора, который ещё и трактором не был, а просто совокупностью ладно подогнанных узлов и деталей.

По улицам крался шорох поливальных машин. У станций метро уже переминались с ноги на ногу первые пассажиры.

Город только ещё просыпался.

А в это время за Нарвской заставой взревел двигатель! Звук его, незнакомый и дерзкий, легко вспорол утреннюю тишину.

В этот миг и родилась новая машина. Трактор «кировец» № 1, весь дрожа, стоял на том месте, где совсем недавно ещё ничего не было.

Он стоял, рокоча и выпуская клубы прозрачного голубого дыма, и люди нюхали этот дым как самый желанный запах.

Катыкин включил скорость, и «кировец» сдвинулся с места. Началась его биография.