Веселая Эрата. Секс и любовь в мире русского Средневековья

Изучение традиционной культуры демонстрирует поразительное разнообразие магических практик, придуманных человеком для того, чтобы контролировать и активизировать влияние природных сил. При внешнем сходстве с земледельческой сексуальной обрядовостью в рассмотренном магическом сюжете заложена совсем другая система представлений. И дело не только в самих представлениях. Как отмечалось: «Каждый вид магии рожден своей собственной ситуацией и ее эмоциональным настроем».[92] Эмоциональный настрой в обычае «взять товар» самым решительным образом отличается от эмоционального настроя, обусловившего оргиастическую земледельческую магию. Последняя отличалась подчеркнутой чувственностью и являлась кульминацией коллективного праздничного действа. Она сопровождалась общим весельем, песнями, смехом, пьянством, ощущением вседозволенности, психической расслабленностью. Промысловый же обряд осуществлялся в полной тишине, он требовал серьезности и внутреннего напряжения. Ситуация напоминала отчасти зачатие мальчика на муравейнике. Если супругам, занимавшимся сексом на муравейнике, было необходимо преодолеть болевой шок, то паре, «берущей товар», следовало преодолеть шок психический — победить естественное чувство неловкости при осуществлении публичного сексуального акта. В отличие от мира земледелия мир охоты требует от человека особой внутренней дисциплины и сосредоточенности, что в полной мере проявилось и в описанном ритуале.

В мире магии нет однозначно строгих правил. Есть только общие принципы, которые могут существенно варьироваться и домысливаться. Магической ценностью наделялись в разных ситуациях и сексуальная активность, и сексуальное воздержание. В рассматриваемом нами промысловом обряде Заонежья различные формы магического поведения, парадоксальным образом, соединились, образовав совершенно своеобразную, едва ли не уникальную композицию. Это результат особого «творческого» хода создателей данного ритуала, которые, исходя из общей логики магического конструирования, соединили, казалось бы, альтернативные формы ритуального поведения.

Подводя итог исследованию русской «Камасутры», можно заметить, что при самом заинтересованном внимании к сексу русская культура была равнодушна к любовным изыскам в индийском стиле. И только сугубо практические интересы, связанные с необходимостью зачатия ребенка нужного пола, с желанием получить богатый урожай, обильный приплод скота или охотничью добычу, побуждали русских людей к сексуальной изобретательности. На этом пути сложилась своеобразная магическая «Камасутра», которую мы попытались описать в настоящей статье. Следует иметь в виду, что немногочисленные свидетельства, которыми мы располагаем, конечно же, не полны, и есть все основания полагать: русская сексуальная магия была существенно более многообразной.

ПУСТЬ ЖЕ НАПЬЕТСЯ (НАБУХНЕТ) РОЖДАЮЩЕЕ ЛОНО! О СКВЕРНОСЛОВИИ В РУССКОЙ СВАДЕБНОЙ ПОЭЗИИ

В ходе раскопок 2005 года в Новгороде в напластованиях середины XII века была обнаружено письмо на бересте, получившее в собрании новгородских грамот номер 955[93]. В статье, посвященной этому документу, А.А. Зализняк и B.Л. Янин приводят оригинальный текст и перевод на современный русский язык. Перевод выглядит следующим образом:

От Милуши к Марене. Большой Косе — пойти бы ей замуж за Сновида. Маренка! Пусть же напьется (набухнет) рождающее лоно![94]

Упоминание «рождающего лона» адресует читателей к мифологическому отождествлению женской утробы и матери сырой земли, однако данная интерпретация основана на существенном домысливании оригинала. В нем ничего не говорится о «набухании» или «рождении». Фразе «Пусть же напьется рождающее лоно» соответствуют записанные на бересте слова: «Пеи пизда и сѣкыле»[95].

После открытия в 1951 году первой берестяной грамоты их находки происходят ежегодно. В рекордном 1998-м на Троицком раскопе, где в 2005 году нашли грамоту № 955, было обнаружено 92 таких документа. Большинство грамот посвящены различным деловым вопросам: податям, ростовщичеству, торговле. В том же 2005-м археологи нашли письмо, содержащее обвинение в магической порче скота, ранее была обнаружена береста, содержащая угрозу обращения к т.н. «божьему суду», записи молитв. Есть и грамоты, затрагивающие проблемы личной жизни, в числе которых брачное предложение, любовная записка, любовный заговор, заговоры другого содержания, причем на разных языках...

Российская пресса охотно сообщает об этих открытиях, но по понятным причинам грамота № 955 привлекла к себе особое внимание. Вскоре после окончания полевого сезона журналистка газеты «Итоги» объявила: