Веселая наука

В чем заключалось остроумие Канта. – Кант хотел убедить всех самым неопровержимым образом в том, что прав «весь мир»: вот в чем скрывалось его остроумие. Он писал против ученых в пользу народных предрассудков, но писал он это для ученых, а не для народа.

«Чистосердечный». – Человек тот руководится всегда в своих поступках такими основаниями, о которых он умалчивает, ибо те основания, о которых он сообщает, у него всегда на языке и чуть не на ладони.

В насмешку. – Смотрите! Смотрите! он бежит прочь от людей, а они следуют за ним, потому что он бежит перед ними, – так похожи они на стадо.

Границы нашего слуха. – Люди слышат только те вопросы, на которые они в состоянии найти ответ.

Поэтому осторожность! – Ничем мы не делимся так охотно с другими, как секретом и тем, что за ним скрывается.

Досада гордеца. – Гордец досадует даже на тех, кто ведет его вперед: он злобно смотрит на лошадей своего вагона.

Щедрость. – Щедрость у богатых – это часто только вид застенчивости.

Смех. – Смеяться – значит злорадствовать, но злорадствовать с чистой совестью.

Одобрение. – В одобрении есть всегда известная шумливость, даже в одобрении, которым мы удостаиваем самих себя.

Расточитель. – Он еще не достиг убожества того богача, который уже пересчитал раз все свои сокровища, – он расточает свой ум с безрассудством расточительной природы.

Nie niger est. – У него обыкновенно нет никаких мыслей, – но, как исключение, у него являются дурные мысли.

Нищие и вежливость. – «Нет ничего невежливого, если кто-нибудь стучит камнем в дверь, у которой нет ручки от звонка» – так думают нищие и всякого рода нуждающиеся; но никто не признает их правыми.

Потребность. – Потребность считается причиной явления: на самом деле она часто только результат возникающего факта.

При дожде. – Идет дождь, и я вспоминаю о бедных людях, которые толпятся теперь с своими многочисленными заботами, не пытаясь скрыть их; всякий готов по доброй воле сделать неудовольствие другому, и даже при дурной погоде доставить себе хотя бы жалкими средствами возможность чувствовать себя в числе благоденствующих. – В этом и только в этом – нищета бедняков.

Завистник. – Это завистник, – ему нельзя пожелать детей; он станет им завидовать в том, что сам не может больше быть ребенком.

Великий человек! – Не всякий великий человек будет в то же время человеком вообще; он может оказаться мальчиком или хамелеоном всех возрастов, или заколдованной женщиной.

Особый способ спрашивать людей о тех основаниях, которыми они руководствуются. – Существует особый способ спрашивать о тех основаниях, которыми мы руководствуемся, – способ, при котором мы не только забываем о лучших своих основаниях, но еще и чувствуем, как в нас пробуждается недовольство и непокорность этим самым основаниям: при таких вопросах люди теряют свой разум и такой способ является прямо-таки уловкой тиранов.

Умеренность в усердии. – Под страхом болезни не желай усердием превзойти своего отца.

Тайные враги. – Иметь возможность быть тайным врагом, – это такая роскошь, для которой даже высокоодаренные умы обыкновенно недостаточно богаты.

Не следует поддаваться обману. – Его ум отличается скверными манерами: он горяч и постоянно задыхается от нетерпения, так что с трудом можно представить, в какой глубокой душе он помещается.

Путь к счастью. – Мудрец спросил глупца, где дорога к счастью. Последний, не задумываясь, ответил, как будто бы его спросили о дороге к ближайшему городу: «Удивляйся самому себе и живи на улице!» «Постой, – сказал мудрец, – ты слишком много требуешь: достаточно удивляться самому себе!» Глупец возразил: «Но как же можно постоянно удивляться и в то же время не презирать?»

Вера дает блаженство. – Добродетель только тем дает счастье и некоторое блаженство, кто имеет добрую веру в свою добродетель: – но не тем более нежным душам, добродетель которых заключается в глубоком недоверии к самим себе и ко всякой добродетели. В конце концов, и здесь «вера делает блаженным!» – но во всяком случае, не добродетель!

Идеал и вещество. – Перед твоими глазами прекрасный идеал: но сам ты настолько ли хороший камень, чтобы можно было создать из тебя такой божественный образ? А без этого не будет ли вся твоя работа варварским искусством, поношением твоего идеала?

Опасность со стороны голоса. – С очень громким голосом люди почти не в состоянии думать о тонких вещах.

Причина и действие. – Перед действием обыкновенно предполагают другие причины, а не те, которые приводят, когда действие совершено.