Весёлая переменка

— Чего уставились, дураки несчастные, дохлых мышей не видели? Заразу всякую руками трогаете! Она же бешеная, эта мышь!

Ребята расступились.

— Сам ты бешеный! — Фимка убрал мышонка за спину. — Не лезь!

— Вы чего не поделили? Фима? Боря? — Нина Сергеевна прошла на середину и встала между ними.

Ребята молчали. Вдруг Борька скорчил рожу.

— Наденька, что ж ты молчишь, когда Нина Сергеевна спрашивает? Ты же всегда говоришь правду! — обратился он к веснушчатой девчонке с большим бантом.

— А меня не спрашивали! Тебя спросили, ты и отвечай!

Нина Сергеевна заложила руки за спину:

— Что здесь наконец происходит? Надя, может, ты объяснишь?

Девочка посмотрела на Борьку. Ну макарона, ну гад!

— Нина Сергеевна, это всё он! Фимка его нашел и стал показывать. Он такой хорошенький, маленький и не кусается! А этот как налетит! Как заорёт: «Бешеный, бешеный!» Сам он бешеный!

— Да кто бешеный? Кто не кусается? — не поняла воспитательница.

— Мышонок.

Лицо Нины Сергеевны как-то странно передёрнулось. Она отскочила назад и закричала:

— Где мышонок? Какой мышонок?

Фимка нехотя подошёл к Нине Сергеевне, поднял руку и разжал кулак.

— Вот.

Нина Сергеевна выпучила глаза и стала, как рыба, беззвучно открывать рот. Потом в её горле что-то булькнуло и заклокотало. Вдруг она как завизжит! Фимка даже зажмурился. А Нина Сергеевна сорвалась с места и побежала. Ребята бросились догонять, но её, пожалуй, и волк не догнал бы, так быстро она бежала! А потом споткнулась и полетела прямо в песочницу!

Фимка вздохнул, пошёл за веранду, в кусты, вырыл там ямку и закопал своего мышонка.

По дороге домой Фимка спросил:

— Мам, угадай, кто смелей: я или Нина Сергеевна?

— Конечно, Нина Сергеевна, — не задумываясь ответила мама.

— А вот и нет! Я сегодня за сараи ходил, где волк прячется, и почти не боялся. А она вот такого маленького мышонка до смерти испугалась. Как закричит, как побежит!

— Не городи чушь, — сказала мама. — Смотри лучше под ноги!

Сергей Степанов

Клад для потомков

Однажды Дима сидел с ребятами на лавочке во дворе. А неподалёку какой-то малыш ковырял лопатой землю.

— Вот бы клад найти! — мечтательно сказал Лёня. — Может, за лопатой сбегать? А вдруг?..

— Здесь мы точно ничего не найдём, — остудил его пыл Дима. — Тут пять лет назад пустырь был. И сто лет назад тоже. И никто, конечно, о нас не позаботился и ничего не закопал.

— Жаль…

— А давайте зароем клад для наших потомков! — предложил Дима.

— Здорово! — поддержал идею Олег. — Вот они обрадуются, когда найдут!

— А что закопаем? — спросил Лёня.

— Сделаем так: у меня дома есть большая пятилитровая банка с широким горлышком. Каждый положит в неё что-нибудь ценное, и эту банку мы закопаем! — сказал Дима.

— Обязательно ценное? — усомнился Лёня.

— А как же! Это ведь клад!

Все разошлись по домам, но вскоре собрались опять. И девчонки пришли — они всегда всё знают.

Дима принёс стеклянную банку с крышкой и свою любимую книгу «Приключения Тома Сойера».

Наташка положила в банку какие-то бусы и свою фотографию в двухлетнем возрасте.

— А фото зачем? — удивился Дима. — У наших потомков дети будут похожи на нас как две капли воды!

— Это ещё неизвестно! — возразила Наташка. — По телевизору говорили, что в будущем люди будут с большой головой и маленьким туловищем!

— Ну-ну! Точь-в-точь как ты на этом снимке! — засмеялся Олег.

— А потом, я собираюсь стать знаменитой! — передёрнула плечами Наташка. — Тогда эта фотография будет очень ценной!

— Да я не против, — согласился Дима.

Вадик принёс старые монеты — не старинные, а недавно вышедшие из обращения.

— Монеты — это хорошо! — похвалил его Дима. — Они сейчас просто старые, а полежат лет сто-двести — глядишь, и превратятся в старинные!

Было видно, что Вадику вдруг стало жалко отдавать такие ценные монеты, но он ничего не сказал.

А Лёня хотел засунуть в банку свой прошлогодний дневник.

— А что же в нём ценного? — удивился Дима. — В нём и пятёрок-то почти нет!

— Зато все тройки и четвёрки мне дались дорогой ценой! Знаешь, сколько я учил «Мороз и солнце»? Три дня!

Но тут все поддержали Диму и отказали Лёне в праве передать свой дневник потомкам. Тогда Лёня достал фотоаппарат «Смена».

— А тебе не жалко? — спросил Дима.

— Мне для истории ничего не жалко! — торжественно произнёс Лёня.

Дима хотел щёлкнуть затвором, но того на месте не оказалось.

— Ничего! В музей поставят! Под стекло! — сказал Лёня.

Маринка положила в банку журнал мод, а Олег хотел засунуть дощечку с какими-то каракулями.

— Это ещё что за иероглифы? — нахмурился Дима.

— Я эти значки сам выдумал! Нарочно! Пусть попробуют расшифровать! Головы сломают! — захихикал Олег.

— Ты что же, над нашими родными потомками поиздеваться решил? — строго спросил Дима.

Олег выбросил свою дощечку и положил в банку игрушечный пистолет.

— Пусть знают, что у нас тут были трудные времена, — сурово сказал он.