Веселая вдова

– Я частный детектив. Занимаюсь расследованием криминальных дел уже много лет, тесно сотрудничаю с милицией. Мы, можно сказать, помогаем друг другу. Меня наняла одна женщина, обвиняемая в убийстве Виталия Павловича Коваленко. Хотя я абсолютно уверена, что она здесь ни при чем. И вот опрашиваю всех, кто имел с ним тесные контакты. Думаю, вы, раз работали бок о бок, можете рассказать мне кое-что интересное об этом человеке.

Видя, что Моргунов ничего не отвечает, я достала из сумочки лицензию частного детектива и протянула ему. Сергей Романович достаточно равнодушно осмотрел документ и вернул его мне.

– Рассказать-то я готов, просто не понимаю, что вас интересует, – пожал он широкими плечами. – И чем мой рассказ поможет в поисках убийцы, если я даже не представляю, за что его убили? У него пропало что-нибудь из дома?

– В том-то и дело, что ничего, – со вздохом призналась я. – Во всяком случае, по словам его жены. Вернее, теперь уже вдовы. Вы, кстати, знакомы с ней?

– С кем? Со Светланой? Конечно, – кивнул Моргунов, не прекращая поглощать обед. При этом ел он не спеша, не жадно, наслаждаясь вкусом, но все равно было заметно, что человек по-настоящему проголодался. – Очень милая женщина. Вряд ли станет врать – она этого совершенно не умеет.

– А сам Виталий Павлович? Каким он был человеком? Понимаете, я же его никогда не видела. Не общалась… Мне важно знать любые мелочи, которые вам, например, могут показаться незначительными. Когда ясно представляешь себе натуру человека, гораздо проще понять, кто мог желать ему зла.

– Понимаю, – кивнул Моргунов. – Но, признаться, именно как человек Коваленко был таким, что зла ему никак не пожелаешь. Очень доброжелательный, любезный, всегда готовый помочь…

Я вспомнила историю о том, как Коваленко отказал Александру Масленникову в деньгах, рассказанную мне Покровским, и решила прояснить этот момент:

– А вот я слышала, что он был несколько прижимист. Это так?

Моргунов недоуменно покосился на меня.

– Вообще-то не замечал, – ответил он. – Может быть, он был бережлив, но в разумных пределах. Конечно, деньгами не разбрасывался, но чтобы доходило до какой-то неприличной скупости – такого никогда не бывало. Напротив, он многих наших сотрудников выручал. Иногда даже мог закрыть глаза на какие-то мелкие погрешности. Всегда доказывая, что любой может ошибиться, просил не лишать человека премии, даже если кто-то и проштрафился. Относился с пониманием к жизненным ситуациям, например, меня убеждал: «Сережа, у него трое детей, если ты его накажешь, пострадают в первую очередь они!» Мне бы, знаете, самому это в голову не пришло. Я вообще не очень-то интересуюсь личными обстоятельствами жизни сотрудников. А он все знал: у кого жена рожает, у кого теща болеет, у кого ребенок ногу сломал…

– А что, у вас есть такие нерадивые сотрудники, к которым приходится применять штрафные санкции? – улыбнулась я.

– К счастью, практически нет, – засмеялся в ответ Моргунов. – Иначе мне пришлось бы прикрывать лавочку. А меня в первую очередь волнуют результаты работы, а не больные родственники, как бы цинично это ни звучало. Просто… Наверное, Виталий был прав: каждый, конечно, может провиниться. И вообще, мы с ним замечательно дополняли друг друга. Дело свое он знал от и до: в автомобилях разбирался прекрасно, как в теории, так и на практике. И психологически с ним было легко: там, где ситуацию не мог разрулить я, вступал он. И наоборот. Так что его смерть для меня лично – большая потеря. Это я к тому, что вы, может быть, подозреваете, что она могла быть мне выгодна.

И он посмотрел мне в лицо. Хитрые искорки в его глазах не укрылись от меня, но я не стала ничего комментировать, просто сказала:

– Ну что вы, Сергей Романович, я просто последовательно беседую со всеми, кто близко знал Коваленко. Значит, у вас мотива не было. У Светланы, его вдовы, я так понимаю, тоже?

– Абсолютно! – категорически заявил Моргунов. – Зачем ей?

– Ну, скажем, чтобы унаследовать имущество супруга, – высказала я предположение. – И жилплощадь, опять же, теперь в ее полном распоряжении… Ведь квартира, я так понимаю, останется ей? Да и сбережения у Виталия Павловича, я думаю, имелись?

И я вопросительно посмотрела на Сергея Романовича.

– Разумеется, – не стал отрицать он. – Но не настолько солидные, как вам кажется. Основные заработанные средства он уже вложил – в квартиру, машину, дачу. Кстати, когда покупал квартиру, даже кредит брал, он до сих пор не до конца погашен. Теперь я даже не знаю, что будет. Не исключено, что Светлане придется выплачивать… Жилплощадь? Так Светлану вообще-то никто с нее не гнал, она такая же полноправная хозяйка, как и Виталий. Да она с ним как сыр в масле каталась! К тому же у них дочь в Москве учится, она же полностью на его шее была! Ну, работает Светлана, ну, сможет она себя прокормить, но это же совершенно другой уровень! Да и дача! Теперь, наверное, ее вообще продать придется. И машину, думаю, тоже.