Веселые каникулы мажора

— От… Отпусти, — теперь уже толкаюсь в попытке увеличить расстояние.

Активно шевелю ногами, расцепляя замок из рук, сомкнутый на моем животе.

Там, где…

Делаю глубокий вдох и возобновляю попытку, радуясь тому, что вода надежно скрывает меня по шею.

Да, мне есть, что скрывать.

И да, поэтому я купаюсь только с Сашкой или в отдалении от всех.

К счастью, Андрей не догадывается о моих мыслях, но воспринимает мои жесты, как игру и начинает снова и снова подтягивать к себе, стоит мне выбраться из плена.

— Я… Ааандрееей, — тяну, потому что в очередной раз хлебнула воды, — да убери же руки! Мне больно!

Последнее выкрикиваю громче, чем следовало бы, но волшебным образом фраза оказывается идеальной: меня отпускают, отплывают, ещё и отворачиваются.

Тороплюсь к берегу, забирая в сторону, чтобы выйти из воды и сразу замотаться в полотенце, которое выделяется на песке ярким жёлтым пятном.

Папин подарок…

Отсюда не видно, но по краю набит орнамент, отдаленно напоминающий васильки.

На самом деле это ромашки, наверное, или другие цветы, потому что в Турции вряд ли видели наши полевые цветочки, но папа так радовался!

И я вместе с ним.

Сёстрам он тогда тоже привез подарки, но сохранили их только я и Лена. Кажется, и потерю острее всех переживаем мы с ней. До сих пор.

Но она ушла жить отдельно, а я…

Я тоже уехала.

Встаю у самого берега на колени, а потом, повинуясь внутреннему чувству, ложусь на живот, позволяя неторопливым волнам окатывать тело.

Они не причиняют неудобств, скорее лаская кожу ног и спины.

Рядом плюхается, судя по издаваемым звукам, тюлень или морской котик, не меньше.

Я видела в зоопарке. Правда похож.

— Подвинься, рыжик, всё место заняла.

— И на рельсы тоже присесть негде, — огрызаюсь, вспомнив популярный анекдот про Чапаева и Петьку.

Андрей, а это он (кто же еще⁉) тихо смеется, уткнувшись лбом в составленные пирамидкой кулаки.

— Зубастая. А если без шуток, очень больно?

— До свадьбы заживёт, — поворачиваю голову, что рассмотреть лучше. — Если, конечно, ты не решишь жениться завтра. В таком случае могу замазать зеленкой. Буду с твоей невестой в одном цвете.

А что? Я всё слышала. И невеста… Интересно, здесь с ним или один?

— Издеваешься?

— Завидую.

— Есть чему? — Барсов с интересом, как мне кажется, смотрит теперь в мою сторону.

— Всегда хотела домашнего попугая, — язвлю, злясь непонятно на что.

Андрей замирает и вдруг начинает натуральным образом ржать, привлекая к нам внимание.

Мне этого совсем вот не нужно! Совсем!

И лежать с ним рядом на песке, как в детстве, мне не хочется!

Поэтому встаю и уверенно двигаюсь к своим вещам, быстро скрываясь под мягкой тканью.

— Убегаешь?

Закатываю глаза, проверяя надежность узла.

— Чего тебе надо, а?

— Мне? Ничего. Полотенце забыл, поделишься?

Мой надежный узел в считанные секунды оказывается развязанным, а этот…

Этот мамонт оборачивает любимое полотенчико вокруг своих бёдер, уставившись на меня с видом победителя.

Охаю и разворачиваюсь спиной, натягивая вещи на мокрый купальник.

Неприятно, но высохнет. Куда важнее спрятаться… от странного взгляда, вызывающего рой мурашек.

А ведь на улице пекло…

Наверное, похолодало, как часто бывает на юге.

Да, так и есть. Просто похолодало!

* * *

У костра сидеть уютно. Смотришь на огонь, на воду и не хочется уходить.

Упираюсь в колени подбородком, скрестив лодыжки, закопанные в песок.

Барсик развлекался, наверное, полчаса, исподтишка закапывая меня, и обнимая другой рукой свою… кхм… разноцветную невесту.

Даже наши мальчики немного обалдели, когда Андрей представил им Марину.

Кстати, он назвал её подругой, но она кинулась всем объяснять, что дружба у них, мягко говоря, не совсем дружба. От некоторых откровений у меня даже щёки запекло, а уж когда она полезла к нему целоваться…

Парни заулюлюкали, а Сашка демонстративно поднесла два пальца ко рту, типа её сейчас стошнит.

Меня тоже, и даже притворяться не надо было.

Кручу в пальцах ракушку, найденную около костра. Она ещё хранит тепло солнца, которое уже зашло.

— Смешная, — подруга забирает ракушку из моих рук и надевает её мне на палец, — на кольцо похожа, скажи?

— Угу, — стягиваю и откидываю вперёд, не глядя. — Кто-то перегрелся, похоже. Давай уже по домам?

Я уже заметно нервничаю. Если в сторону Сашкиного дома ребята идут толпой, то в мою от перекрестка не идёт никто.

Темноты я не боюсь, но с недавних пор одной ходить страшновато.

Надо меньше новости с дедом смотреть, наверное.

— Я тебя провожу, — Сашулька поднимается, отряхивая песок. — Цыпыч, ты со мной? Считай это моим первым желанием.

Бравый наш «Мишка Квакин» продул подруге в дурака трижды, попав на целую неделю в рабство.

Уже завтра у него запланирован поход за рыбалку, потому что все резко захотели ухи. Первое желание было потрачено, а остальные благоразумно припасены «на потом».

— У меня что, есть выбор? — ворчит, но тоже встаёт.

За руку прощается с остальными, я же просто киваю.

— Подожди, вместе пойдём.

Не надо оборачиваться, чтобы посмотреть, кому принадлежит голос.

Барсов тянет свою Марину, которая чуть ли не обгоняет нас, как торопится.

Не понравилось?