Веселые солдатские истории

Потом Сорокин шагал по тихим и тёмным улицам посёлка к военному городку, и мысли его невольно всё возвращались к той поучительной истории, которую он рассказал брату. И ещё разные другие случаи вспоминались ему, которые вовсе не обязательно было знать Валерке. «А ведь и верно, всякая хитрость здесь, в армии, всегда оборачивалась против меня же…» Просто он как-то не задумывался раньше над этим. А теперь вот произнёс эти слова и даже сам удивился — до чего же точно!

7. „Будьте спокойны, товарищ старший лейтенант…“

Больше всего не любил Сорокин-старший заправлять койку. Бывало, натянет как попало одеяло, похлопает ладонью по матрасу — и ладно. А потом явится старшина, посмотрит, покачает головой, скажет: «Разве это солдатская койка у вас, Сорокин? Это же у вас картина Айвазовского. „Девятый вал“». После этих слов сдерёт одеяло с койки, и Сорокину приходится заправлять всё заново. И так почти каждый день.

Но сегодня Сорокин старался совсем не ради старшины. Просто вдруг представилось ему — войдёт Валерка в казарму и спросит:

— Это чья койка хуже всех заправлена?

А ему ответят:

— Это койка твоего брата — рядового Сорокина.

А потом посмотрит Валерка, как делает рота зарядку, и спросит:

— Это кто там не в силах оторвать ног от земли?

А ему ответят:

— Это твой брат — рядовой Сорокин!

И ещё спросит Валерка:

— Это у кого сапоги грязнее всех?

И опять ему скажут:

— Это у твоего брата — рядового Сорокина!

Нет, никуда не годится такое дело.

Оттого и старался в этот день Сорокин-старший, что всё время о Валерке думал. Пример-то подавать надо? Надо.

И койку заправил он так, что не отличишь от любой другой. И сапоги начистил так, будто в увольнение собрался, и на зарядке так старался, что запарился даже.

День начался с занятий по политподготовке. Обычно на занятиях Сорокин старался не попадаться на глаза преподавателю. Юркнет куда-нибудь в уголок класса, за последний стол и сидит там себе тихонько.

Но сегодня занятия проводил старший лейтенант Кудрявцев. И не к лицу было Сорокину прятаться от старшего лейтенанта.

Сорокин храбро уселся за самый первый стол и весь час не сводил глаз с замполита.

А замполит рассказывал о военной тайне, о солдатской бдительности, о коварных происках наших врагов и о других не менее важных вещах.

— …Бывает порой, — размеренно говорил старший лейтенант Кудрявцев, — мы не придаём значения какой-нибудь мелочи, пустяку, а на самом деле оказывается, это и не мелочь, и не пустяк вовсе. А тоже военная тайна. — Он пробежал глазами по классу и остановился на Сорокине. — Вот скажите мне, рядовой Сорокин, вам приходилось когда-нибудь получать на складе продукты для солдатской столовой?

— Так точно, приходилось, — сказал Сорокин. Уж кто-кто, а он, пожалуй, чаще всех бывал в кухонном наряде. Чего только ему не приходилось!

— И чай получали?

— Так точно, и чай.

— А сколько пачек?

— Так уж не помню. Это дежурный по кухне считал.

— Ну, хорошо. Допустим, вы получили двадцать пачек по пятьдесят граммов грузинского чая. Будет это военной тайной или нет, как по-вашему?

Сорокин пожал плечами.

Подумаешь — чай! Если бы патроны он получал или там гранаты! А то чай!

Но на всякий случай он не сказал ни «да» ни «нет» — чувствовал в вопросе старшего лейтенанта подвох. Ни с того ни с сего не завёл бы тот разговор о чае.

— Не знаете? А я вам скажу: будет. Будет военной тайной. Почему? А вот подумайте сами. Известна суточная солдатская норма: сколько чая положено на одного человека. Известно, сколько чая получено на всю часть. Значит — что? Значит, уже легче лёгкого вычислить, сколько всего солдат в части. Задачка для третьеклассников. Теперь понятно, Сорокин?

— Понятно, товарищ старший лейтенант.

— Так сколько же чая вы получали?

— Не помню, товарищ старший лейтенант.

— Вот и прекрасно. Так и отвечайте, если вас будут спрашивать. Садитесь.

Сорокин сел. Надо эту историю про чай обязательно запомнить и рассказать Валерке. Можно и присочинить кое-что. Для убедительности.

«Стою я, значит, однажды в магазине. За мной старушка пристроилась. «Погляди, — говорит, — солдатик, чай цейлонский есть али нет?» Ну, я сразу сообразил, что неспроста это она чаем интересуется. И верно — шпионом оказалась. Переодетым. Шпионы — они любят под старушек маскироваться».

Сорокин так расфантазировался, что и не заметил, как кончился второй час занятий. Во время перерыва замполит подозвал его к себе. Они вышли на улицу, присели на скамейке возле солдатской курилки.

— Ну, как ваши гости? — спросил старший лейтенант Кудрявцев.

— Всё в порядке, — сказал Сорокин.

— Вы всё-таки за своим братом присматривайте, а то не ровен час — какая-нибудь неприятность случится, я вижу, непоседливый он у вас парень…

Сорокин ждал, что замполит станет отчитывать его, ругать за вчерашний случай, а то и намекнёт даже на сходство характеров братьев, но замполит говорил совсем не сердито, а вроде бы просто рассуждал вслух, по-дружески. Словно присели на скамейку два командира и обсуждают, как лучше поступить с непослушным подчинённым.