Веселый Джироламо

Нардо курил, зажав трубку беззубыми деснами, сидя на пороге. Они молча кивнули друг другу.

В доме был один Вальдес.

— Я смотрел на крепость.

— Я так и понял. И что же?

— Мы не можем просто напасть, сколько бы нас ни было. Слишком хорошо укреплена. Нужно искать человека в самой крепости.

— Я же тебе говорил — с Дарио ничего не выйдет.

— А помощник?

Вальдес посмотрел в потолок.

— Ладно, попробуем… Ну, предположим, тюремщиков мы охмурили. А дальше?

— Есть одна идея, может и сумасшедшая.

— Какая есть.

— Караул сменяется в девять часов вечера. Заметь, здесь уже темно в девять часов.

— Это-то я заметил.

— Офицер проверяет посты в полночь. Площадка угловой башни, где стоит часовой, не просматривается с других постов. Это довольно высоко, и прямо над морем, но если там будет лодка…

— Я понял, к чему ты клонишь. Значит, грохота не будет?

— На крайний случай, если не успеем…

— Между девятью и двенадцатью? За это время можно орудия с башен поснимать.

— Орудия на башнях? Тоже…соображение. Но только если удасться попасть в крепость, не забудь, без этого ничего не выйдет!

— Ладно. Попробуем.

Говорят, что Бог — защитник слабых. Самым слабым во всей этой заварившейся истории, был, безусловно, старик Ридольфи, и Бог избавил невинно страждущего, во всяком случае, от одной напасти. Вскоре Вальдесу по тайным каналам стало известно, что зверь-тюремщик Дарио неожиданно и тяжело заболел, и направлен в лазарет. На его место временно назначен некто Пенья, переведенный с понижением откуда-то с востока, и не примечательный пока ничем, кроме своего корыстолюбия. Что касается помощника, то он каждый свободный вечер посещает трактир «Встреча друзей», что напротив крепости. Очевидно, из этого сообщения воспоследовали кое-какие выводы, так как Вальдес, несмотря на свою хромоту, стал исчезать надолго, а беседы его с посетителями приняли более таинственный, хотя и оживленный характер. Однако, не посвящая Дирксена в планы своего предприятия целиком, скрывать скрывать полностью он их больше не мог. Время намеков кончилось. И Дирксен помогал ему, как умел.

В короткий срок все было подготовлено. Тюремщик согласился взять значительную сумму и на один вечер заменить помощника посторонним человеком. Что до последнего, то в нужное время он будет так пьян, как не бывал еще на своем веку. Оставались солдаты, и тут уж следовало положиться на удачу. Дирксен сказал, что берет солдат на себя.

— С ума сошел? Ты что, все один собираешься сделать?

— Одному легче пройти.

— Не дури. Где прошел один, пройдут и двое.

И не мог он отказаться от такой помощи, коль ее предлагали. К тому же, если Ридольфи и не так болен, как говорят, лет ему все равно не сбросишь. И помощник явился — в лице угрюмого молодого человека по имени Сандро, который долго совещался с Вальдесом. Вошедший Дирксен застал только конец их разговора.

— … с лодками под стеной.

— А сам-то он?

— Ночью и придет. Раньше никак нельзя.

После этого Вальдес назвал Дирксену имя новоприбывшего. О том же, кто должен был прийти ночью, Дирксену не было сказано ни слова. Но Дирксен впервые внутренне насторожился. Пора было уж герою и выйти на сцену. Или он считает, что приобретает большее значение, оставаясь в невидимости? Во всяком случае, нужно быть готовым ко встрече с Джироламо. И пусть тот не расчитывает на эффект неожиданности — Дирксен будет ждать.

***

Было тихо и пыльно за дверью караульной. Дирксен в мундире помощника (он так и не узнал его имени — несчастный пьянчуга) стоял у стены. Напротив крутая каменная лестница вела в одно из подсобных помещений. За ней прятался Сандро — его доставил в крепость водовоз — за соответственную мзду, конечно. Пенья, увидев второго, что-то залепетал — дескать, мы так не договаривались.

Но Дирксен только прицыкнул на него: — «деньги взял»? Теперь они ждали.

Через щели в досчатой двери пробивались полоски света. И это все. Грохот. Это ударила наружная дверь башни, а потом — шаги, тяжелые и твердые. Голоса, произносящие отрывистые и резкие слова, непонятные уху, словно на незнакомом языке. И снова, в обратном порядке — шаги, дверь. Караул сменился. Наступала решающая минута.

Досчатая дверь распахнулась. Солдаты вошли, уже не печатая шаг, а по человечески, один за другим. Дирксен немного пропустил их вперед, а затем ударил ближайшего солдата рукояткой пистолета в висок. Тут же из-за лестницы Сандро бросился на другого.

Оттащив тело потерявшего сознание солдата из прохода, Дирксен с неудовольствием заметил, что Сандро еще не управился со своим противником — они катались по полу, вцепившись друг в друга. Нехорошо. Надо думать, часовой получил приказ не стрелять, зато Сандро может и прирезать солдата, а это вовсе ни к чему. Дирксен оторвал солдата от Сандро и ударил головой о стену. Тот сразу обмяк.

Пенья выглянул из-за двери.

— Ключ! — приказал Дирксен, и, получив желаемое, передал ключ поднявшемуся на ноги Сандро. Тот кивнул и побежал вверх по лестнице, а Дирксен занялся тем, что обезоружил и связал часовых. Пенья находился тут же. Покончив с солдатами, Дирксен обратился к нему:

— Теперь ты!