Веселый мудрец. Юмористические повести

Купцы и торгаши, чтобы оправдать затраты на слона, повысили цены, а в ответ на это дехкане и ремесленники перестали у них покупать товар втридорога, начали ходить за покупками в соседнее селение. Местные_ торгаши и ростовщики постепенно разорялись. Выход был один: упросить эмира перевести прожорливого слона в другой город.

Все знали, как любит эмир своих слонов, и боялись даже заикнуться о мощном аппетите животного. Только один человек мог помочь «страдальцам» — Насреддин. Только для него одного не существовало запретов — он мог разговаривать с эмиром о чем угодно.

Ходатаи обратились за помощью к Насреддину. Сначала ходжа решил было им помочь: но ведь, в конце концов, слон обжирает не этих богачей, а простых людей — дехкан и ремесленников. Насреддин решил узнать подробности об этой истории и через своего друга-инжирщика познакомился с бедняками «слонового» города. Оказалось, что беднякам все равно: раз эмир сидит во дворце, а мулла в мечети, то им одинаково плохо живется л при слоне и без слона. А избавиться от слона хотят местные богатеи, которым жалко тратить свои деньги на содержание эмирского любимца. Они плохо кормили слона и сейчас боятся, что все это выйдет наружу, дойдет до эмира, и тогда головы их посыплются на землю, как град.

Тем временем, богатые ходатаи предложили Насреддину роскошные дары за то, чтобы он уладил дело. Враги же ходжи во дворце немедленно донесли об этом эмиру: ходжа, мол, взял много даров, чтобы просить об освобождении города от слона. Эмир разгневался, а ходжа сразу понял тонкий ход придворных.

«Что ж, пусть будет хуже жирным и лучше бедным, — усмехнулся он про себя. — Дары я отправлю беднякам «слоновьего» города, а богачи…»

И он смело подошел к эмиру.

— Я знаю о чем ты будешь меня просить! — гневно сказал повелитель правоверных. — О слоне!

— Да, воплощение мудрости, — склонился в поклоне ходжа, — и ты поймешь, что нельзя отказать таким честным и любящим тебя людям, как эти пришедшие издалека странники.

— Нельзя отказать? — Эмир так был удивлен, что даже позабыл о гневе. — И это ты, ходжа, решил раньше меня?

— Если бы ты знал, о великий, о чем они просят! Ты, любимец аллаха, поставил им на постой своего слона, да продлятся его слоновьи дни! Так вот, слон чувствует себя плохо…

— Что?! — закричал эмир страшным голосом. — Почему?!

— Потому что несчастное животное чувствует себя одиноко. Не с кем ему взглядом обменяться, повелитель! Сердце мое разрывается от жалости! И эти достойные твоего уважения люди просят великой милости: поставить к ним на прокорм еще одного слона, желательно слониху…

Чело эмира разгладилось, и, прежде чем ходатаи пришли в себя от ужаса, повелитель изрек благосклонно:

— Пусть будет так! Немедленно выполнить просьбу наших верных подданных!

Что оставалось делать богачам? Им даже пришлось поблагодарить в присутствии эмира Насреддина, который «так точно изложил их просьбу».

Чтобы избавиться от ходжи, приближенные эмира уговорили повелителя дать Насреддину какое-нибудь выгодное местечко.

— Выбирай любой город, — предложил эмир ходже, — и я сделаю тебя там судьей!

— О великий, — ответил Насреддин, — я хочу быть сразу везде, а ты хочешь привязать меня, как ишака, к определенному месту. Я не гожусь в судьи.

— Почему? — удивился эмир.

— Если я тебе сказал правду, этого достаточно, — хитро ответил ходжа, — чтобы не назначать меня судьей. А если я соврал, то ведь лжец не может быть судьей!

Эмир не особенно хорошо разобрался в сказанном, но, изобразив на лице своем задумчивость, молвил:

— Я устал… Иди!

Некоторые из придворных, которые были связаны старой дружбой с изгнанными мудрецами, все еще тешили себя надеждой, что им удастся рано или поздно доказать необразованность Насреддина.

«Эмир убедится в конце концов в том, что ходжа несведущ в науках, и прогонит его. Тогда вернутся наши друзья, и мы снова заживем свободно», — рассуждали они.

Снарядив караван, придворные послали его в Персию — за величайшим персидским философом и мыслителем, слава которого была всесветна и непогрешимость которого вошла в пословицу.

«Уж этот перс, наверное, посрамит неуча ходжу! — радовались придворные. — И никакие хитрости теперь не помогут Насреддину — тут уж ему придется иметь дело с умнейшим из умных…»

Перс действительно оказался достоин своей славы. Он один, несомненно, стоил всех тех мудрецов, которых встречал Насреддин на своем веку-

— Если Насреддин не сумеет ответить ему, — шептали одни на ухо эмиру, — то старик расскажет всему миру о том, что у тебя, о прославленный повелитель, выродились умные люди, и это будет способствовать умалению твоей славы в глазах других повелителей…

— Ты увидишь, о любимец аллаха, что Насреддин совсем не ученый, а обманщик и мошенник, — шептали другие.

Насреддин же держался спокойно и с достоинством приветствовал перса.

Гость вышел вперед и начертил на полу круг. Потом выжидательно посмотрел на Насреддина.