Весёлый Роджер

    - Ты лежи, все нормально. Я никого не видела, кроме тебя. - И мысленно добавляет: на полу, не отвечающего на крики, схватившегося за голову, шепчущего несусветную чушь. - А кто это был, как думаешь?

    - Есть одна идея. Мне нужен телефон, подай, пожалуйста. И скажи, чем вы меня накачали? Симптоматика смутно-знакомая. Понимаю, что мне войну объявили, а хочется смеяться и мультики смотреть.

    Он едва не помер на ее глазах от фантомной боли, сейчас лежит в кровати - наголо обритый, бледный, моргает, глаза огромные, не может до конца осознать сквозь наркотики, что происходит, а ей хочется только одного - нажаловаться.

    Рассказать в подробностях, как кинулась на шею к Полине Сергеевне, едва та переступила порог два часа назад, и что случилось после:

- Верочка, что произошло? - простой вопрос матери, которой сообщили, что ребенок в беде. - Вик в порядке?

- Кажется, да. Он с врачом сейчас.

- На тебе лица нет. Ты здорова?

    - Просто... я очень сильно люблю вашего сына, - нелепый ответ, но что еще сказать, когда Платон Игоревич, психотерапевт Вика, осматривает его в комнате, и пока неизвестно, чего им будет стоить этот эпизод. Приступ купировали быстро, но нужно было ждать, не придет ли вторая волна. Так иногда бывает. Платон Игоревич привез машинку для волос, и они с Верой первым делом побрили Вику голову, а затем Вера протерла его кожу подсолнечным маслом и мыльной водой, иначе было не избавиться от стойкого запаха бензина. Комнату хорошо проветрили.

    - Я не могу жить без него. Если с ним что-то случится, не представляю, что со мной будет. Вы поймите меня, нас, я не хотела, чтобы так сложилось. И он не хотел.

    - Знаю, дочка. Никогда в этом не сомневалась, - та, как и в прежние времена, по-матерински погладила Веру по голове, говорила ласково, с легкой теплой улыбкой. - Все будет хорошо. Артему важна твоя поддержка, он должен скоро приехать. Но расскажи толком, что с Виком? По телефону я практически ничего не поняла.

    Вера отстранилась, не сразу сообразив, о чем говорит Полина Сергеевна, несколько раз моргнула, потом приоткрыла рот от удивления, понимая, как сильно они с Беловым запутались сами и запутали остальных. Заперлись в его квартире от мира, спрятались под проклятым флагом, не думая о чувствах других, ставя на первый план свои, изодранные на лоскуты, как после сильного шторма. Залечивали раны, влюблялись сильно, страстно в души и тела друг друга.

    - Другого сына, Полина Сергеевна! - горячо заявила она, аж сердце заболело, так много эмоций и любви вложила в эти слова. Как эта женщина не догадалась сама? Вера у Вика дома, в его футболке, позвонила с его сотового, попросив помощи. - Я про Белова вам говорю, - и снова быстро, будто в последний раз обняла Полину Сергеевну, прежде чем та успела отойти от шока и что-нибудь сказать. Руки Кустовой опустились, тело напряглось, словно Верины объятия ей стали неприятны.

    Затем прибыли Арина с Артемом. Вик оказался прав: Арина знала о местонахождении брата, но скрывала. Кустовы топтались на кухне, почти все в сборе, перепуганные, как тогда, после аварии Вика на годовщину свадьбы Полины Сергеевны и дяди Коли. К счастью, Платон Игоревич вышел практически сразу, дал знак Вере идти к Вику, остальным сказал ждать.

    Врач ростом под два метра, широченный в плечах мужик лет сорока с чисто выбритым лицом и проницательными светлыми глазами занял собой весь коридор. Седой, как старик, хотя кожа на лице гладкая, да и осанка говорит о недюжинной силе. Никто не рискнул спорить, даже Артем притих и отступил к стене. Платон Игоревич, видимо, давно знал всех присутствующих, поэтому с ходу завел неторопливую беседу.

Оказавшись в комнате, Вера пододвинула кресло ближе к кровати, забралась в него с ногами. Теребила волосы, рассматривая кончики, выискивая посеченные, параллельно отвечая на сообщения Софии, которой тоже успела написать.

Живой - и ладно. Но какой же смешной без волос: череп ровный, гладкий, кожа на несколько тонов бледнее, чем на лице, слегка блестит от местами плохо стертого масла. Вик ощупывает голову, несколько раз проводит ладонью по гладкой коже.

- А я-то думаю, почему холодно.

- Пока ты лежал без сознания, мы с Платоном Игоревичем отрывались. Еще и ногти тебе накрасили.

    Он, конечно, не верит, но бросает быстрый взгляд на руки-ноги, которые высовывает из-под одеяла. Вика пришлось раздеть, потому что частицы бензина, казалось, намертво въелись даже в ту одежду, на которую не попала едкая жидкость.

Белов улыбается уголками губ, оценив шутку.

    - Вик, может, полицию нужно вызвать? Я так и не поняла, что случилось. Кто это сделал? Облил тебя, да?

    - И без полиции очевидно, что за клоун. Проверим. Судя по голосам, вся семья в сборе?

    Вера обреченно опускает голову:

    - Я еще и скорую вызвала, но Платон Игоревич приехал раньше и попросил отменить бригаду. Ты как?

    - Штормит. У нас самолет скоро.

    - Улетел уже.