Веселый Роджер (СИ)

-Мое имя Томас, я корабельный врач. Между прочим выходец из английского флота, так же как и ты. — Он говорил без злобы, почти улыбаясь. И продолжал расстегивать пуговицы на одежде Оливера.

— Я ранен, можешь помочь мне?

Получив утвердительный кивок юноша сам стал стаскивать с себя одежду, делал это торопясь и улучив удобный момент выхватил из сапога оружие и хотел было уже выстрелить, не важно куда, лишь бы попасть, как вдруг его схватили за руки и после пары переворотов в воздухе он оказался прижатым лицом к доскам.

-Я бы и сам мог, Роджер.

Мужчина сверху зарычал, одним рывком содрал с Оливера штаны вместе с сапогами, представив его нагого перед целой командой.

-Удумал доктора моего убить, тварь? — Капитан был не просто зол, он был в бешенстве. Схватил своего пленника за волосы и протащив за них до каюты, пинком закинул юношу туда.

-Ох, Роджер, это лишнее, мы просто общались. Я знал что он это сделает, он сам сказал что у него мушкет при себе…

-Томас! — Рявкнул парень, — я не желаю слушать ни единого слова в его оправдание, он не захотел чтобы с ним обращались как с человеком.

-Успокойся. Мне и правда надо его осмотреть, он не солгал насчет раны. Пока ты давал ему понюхать нашу палубу я успел заметить что он действительно ранен.

Оливер, в свою очередь, прижался к двери и слушал что они говорят. Даже на пиратских кораблях Капитан дружит с доктором, — подумал он. Все же он надеялся что они смогут договориться и Роджер позволит врачу его хотя бы осмотреть.

-Отлично! Значит просидит там взаперти до вечера, и если не сдохнет от потери крови, ты его осмотришь, — процедил Капитан, явно не просьбу и не совет, — приказ.

Было слышно как он уходил тяжелой поступью, будто бы хотел этими шагами выбить все дерьмо из всех вокруг.

Томас прислонился к двери и слегка постучал надеясь что от пинка пленный не потерял сознание.

-Как тебя зовут?

Оливер секунду колебался. Стоит ли называть пиратам свое имя? Хотя как теперь разница.

-Оливер.

За дверью странно хмыкнули.

-Рана серьезная? Кровь сильно идет?

Голос за дверью, кажется, был действительно обеспокоенным. И теперь юноше стало стыдно что он хотел убить, возможно единственного на этом корабле, человека который желал ему помочь.

-Не то чтобы… Сама она не остановится, мне кажется. Я не знаю.

-Ясно, — коротко отдалось за дверью и Томас ушел, оставив Оливера одного. Наедине со своими мыслями и чужой комнатой.

Он решил хотя бы осмотреться. Речи о том чтобы встать и сесть куда-нибудь поудобнее идти не могло, каждое движение давалось с трудом. Сказывалось и ранение, и недавнее знакомство с палубой, и, прежде всего, эмоциональное состояние.

Каюта была чистой и относительно небольшой, даже удивительно что она капитанская. На их корабле у капитана была широкая постель, огромный стол, на нем всегда был беспорядок и перепачканные в чернилах бумаги. Здесь же наоборот, узкая постель в самом углу, небольшой стол у окна. На столе аккуратно сложенные бумаги, прижатые различными более-менее тяжелыми предметами. Чернильница закрыта и лежала дальше всех, ровно, как и перо для письма. Он умеет писать? Пером? Как мило.

По углам аккуратно сложенные различные предметы. Шкаф для одежды. Не было никаких вычурных украшений, резьбы по дереву и прочих радостей для глаз. Скромно, тихо. Даже уютно.

Оливер прижал к своей ране руки, чтобы попытаться хоть немного замедлить кровотечение, но тут же оторвал их, рану защипало от соленой воды на его руках. Ничего не оставалось как сидеть под дверью и тихо истекать кровью в надежде что Капитан одумается и оставит его в живых. Хотя бы в качестве пороховой обезьяны.

Забывшись в своих мыслях Оливер и сам не заметил как потерял сознание.

========== Шанс выжить ==========

В голове гудело, перед глазами сверкали разноцветные узоры, световые зайчики. Он не сразу понял что лежит на чем-то жестком, не сразу услышал голоса рядом. Один мурлыкающий, мелодичный, но одновременно с этим очень тревожный. А второй голос был низким, тяжелым, слово чугунный молот.

-Еще бы немного и ты бы лишился такого прекрасного тела. Он так юн, а ты его за волосы таскал, — голос звучал с веселой укоризной. Люди не ругались, тихо разговаривали между собой и так же тихо посмеивались.

-Сколько думаешь ему лет? Семнадцать? Двадцать?

Оливер узнал в этом мурлыкающем голосе нотки клокотания, словно мурлыкающий тигр. Этот голос несомненно принадлежал Роджеру, его невозможно перепутать ни с кем другим.

-На самом деле, судя по состоянию зубов и прочих конечностей, ты близок к правде, ему где-то двадцать пять, двадцать семь…

А этот низкий голос принадлежал Томасу. Он бил по сознанию словно топор.

-Мне двадцать три.

Все трое одновременно вздрогнули от хрипоты в голосе пленника. Оливер от того что не узнал свой голос, а Томас и Роджер от того что не ожидали что он очнется так скоро.

-Рано ты очнулся милый, я тебя еще не зашил, — Томас цокал языком и кивал на иглу и нить в его руке. От одной мысли об этом Оливеру опять стало плохо, он почувствовал как тошнота подобралась к горлу, но сумел сдержаться.