Веселый Роджер – знамя вора

Охрана выжидающе посматривала на начальника службы безопасности, ожидая распоряжений. Однако Авдеев отчего-то не торопился впускать их в салон – видно, еще не наговорился. А может, он думает, что человек, у которого только что отобрали триста миллионов долларов, должен вести себя как-то по-другому: рвать на себе волосы, причитать и биться в истерике?

Не дождетесь, господа!

– Ведь без денег как-то спокойней, согласитесь со мной! Они ведь обязательно втянут вас в какую-нибудь скверную историю. – Авдеев явно чувствовал себя воодушевленным. Создавалось впечатление, что после долгих поисков ему удалось отыскать желаемого собеседника. – Это как кастрация... Когда все при тебе, то постоянно находишься в поиске, ищешь непонятно чего, какой-то объект для удовлетворения похоти, а в итоге получается, что ищешь приключения на собственную задницу. А когда кастрация произошла, то человек уже не отвлекается на что-то сиюминутное.

Похоже, что Авдеев просто издевался. Мартынов невольно хмыкнул:

– Вы хотите сказать, что только что произошла кастрация?

– Вы меня правильно поняли, Герасим Витальевич, – согласно кивнул Авдеев. – Жизнь коротка, чего же размениваться по мелочам. Кажется, в Лондоне у вас имеется девушка, к которой вы питаете самые искренние чувства?

– Вы и об этом знаете? – криво ухмыльнулся Мартынов.

– Мы же служба безопасности, так что мы просто все обязаны знать о своих сотрудниках. Что ж, я желаю вам спокойствия, и чтобы мы с вами больше никогда не пересекались.

Между Авдеевым и охраной существовала прямо-таки телепатическая связь – дверь внедорожника распахнулась в тот самый момент, когда разговор был закончен. Выбираясь из машины, Мартынов головой задел проем двери.

Его искалеченный «Лексус» стоял на прежнем месте. Усмехнувшись, Мартынов подумал, что между ним и машиной теперь было много общего. Вдогонку пришла еще одна мысль: у него не было денег даже на восстановление автомобиля. Теперь внедорожнику стоять в глубине двора до тех самых пор, пока его не растащат на запчасти.

Хотелось выглядеть бодро, но спина под взглядами его недругов согнулась в дугу – так и шел пристыженным до самой двери. Только когда шагнул в подъезд, услышал суровое ворчание отъезжающего автомобиля.

Одиночество как-то поспобствовало просветлению: он и не заметил, как преодолел первый лестничный пролет. Спина как-то сама собой распрямилась, а взгляд стал гораздо увереннее и тверже, чем полчаса назад. Еще не все потеряно, кое-какие деньги имеются у Ангелины (во всяком случае, их столько, что в ближайшие двадцать лет не нужно будет думать о хлебе насущном), а это совсем неплохой стартовый капитал на будущее дело. Но, впрочем, это как получится...

На лестничную площадку третьего этажа сквозь оконный проем падал серебряный свет уличного фонаря, неприглядно высвечивая брошенные в угол окурки. Мартынов подошел к окну и выглянул во двор. Сейчас, глядя с высоты, он отчетливо осознал, что в углу двора находится не просто его изуродованная машина, а собственная покореженная жизнь. На асфальте, брызгая во все стороны бликами, будто бы подмигивая, блестело битое стекло.

За спиной кто-то шаркнул. Обернувшись, Герасим Витальевич увидел высокого смуглого человека, и прежде чем сознание просигнализировало о подступающей опасности, человек поднял руку и приложил к его лицу что-то влажное и невероятно пахучее.

Тело мгновенно парализовало, но сознание не ушло, и теперь оставалось только наблюдать за собой как бы со стороны: мужчина по-хозяйски подхватил его под руки и подтянул на подоконник, не давая возможности скатиться на пол. Затем распахнул окно и, как бы примериваясь к высоте, глянул вниз.

Герасим Витальевич поймал себя на том, что у него невольно возникло ощущение, что все это происходит с кем-то другим, а сам он всего лишь сторонний зритель. Он даже не чувствовал прикосновений крепких и сильных рук. Единственное, что он ощущал, так это холод, что дохнул из распахнутого окна, взъерошив его волосы. Он смотрел вниз, и сосущая высота не казалась ему такой уж пугающей. Падая, Герасим Витальевич увидел собственное отражение в стремительно промелькнувших мимо окнах.

А потом наступила тьма.

Глава 12 МЫ ЕГО НЕ УБИВАЛИ 1 СЕНТЯБРЯ

Никогда прежде Афанасий Авдеев не видел генерального директора столь рассерженным: тот не повышал голоса, это было не в его правилах, он просто исходил арктическим холодом и гневом, который был куда страшнее всякого ора.

– Скажи мне, Афанасий, чем мы отличаемся от него?

– Тут такая ситуация… – начал было Авдеев, но Ефимцев тотчас перебил его.

– А ничем! Получается, что мы такие же бандиты, как и он! Я же тебе сказал, чтобы ты его не убивал. Достаточно было отобрать у него все, что он у меня украл. Это вполне серьезное наказание, и пусть себе проваливает на все четыре стороны! А теперь нам не хватает разного рода разборок с милицией. Прокуратура только того и ждет, чтобы сесть мне на хвост и погонять! А это убийство для них весьма подходящий повод.