Веселый Роджер – знамя вора

И дал себе слово с ней не расставаться.

Сопроводительные бумаги к яхтенным часам действительно имелись: нечто вроде паспорта от завода-изготовителя, к бумагам он поначалу отнесся весьма пренебрежительно, воспринимая их не иначе, как несколько листочков ненужной макулатуры. И просто чудо, что он до сих пор не выбросил их с прочим хламом!

Так что, если разобраться, то часы стоили куда больше, чем посудина, на которой они работали в последнее время.

Марков услышал на палубе чьи-то быстрые приближающиеся шаги, затихшие у самого порога его каюты, затем в дверь негромко постучали. Неизвестный гость как будто терзался сомнениями, а стоит ли заходить в каюту?

– Войдите, – произнес Марков по-английски. – Незаперто.

Дверь открылась, и в каюту вошел плотный круглолицый человек среднего роста, на вид не более сорока лет, в легких светлых брюках и рубашке с короткими рукавами. Марков невольно задержал взгляд на его руках: коротких и невероятно сильных, словно сплетенных из корабельных канатов. Верилось, что этот человек большую часть своей жизни провел в спортивных залах, да и от природы был наделен невероятной силой. Такого человека легко можно было бы представить стоящим на капитанском мостике, но он так же привычно смотрелся бы в экипировке спецназовца. Вполне универсальный типаж, такой весьма неплохо чувствует себя на любом месте. От него пахло морской солью и опасностью.

Видно, стараясь усилить благоприятное впечатление, вошедший широко улыбнулся и доверительно спросил, протягивая руку:

– Господин Марков? Не так ли?

– Он самый, – произнес Федор, пожимая крепкую плотную ладонь. Казалось, что она была сделана из железобетона, и у него просто не было ни малейшей возможности, чтобы стиснуть ее покрепче. – С кем имею честь беседовать?

– Кэвин Фэрис. – И, погладив широкой ладонью по совершенно гладкой макушке, добавил: – Друзья называют меня Лысый Кэвин. На что я совершенно не обижаюсь. Это уж как вам заблагорассудится. Уверен, что скоро мы с вами будем большими друзьями, так что можете тоже называть меня Лысым Кэвином.

Новый знакомый излучал радушие и выглядел необычайно располагающим парнем. В его манере держаться, да и в самой внешности не было ничего такого, что могло бы раздражить или насторожить: образец учтивости и доброжелательности.

Обычно первое впечатление не только самое верное, но и самое сильное. Федор знал, что оно останется даже в том случае, если гость вдруг выкинет какую-нибудь нелепую глупость или, разобидевшись на хозяина, отправится восвояси, хлопнув на прощание дверью. Расслабляться не следовало, по собственному опыту он знал, что из таких вот симпатичных парней получаются весьма искусные плуты.

– Думаю, что пока еще рановато, так что обойдусь просто именем. Присаживайтесь, Кэвин.

– Благодарю.

Дождавшись, когда здоровяк устроится на стуле, Федор небрежно спросил:

– Так что же вы хотели мне предложить?

Лысый Кэвин понимающе кивнул: разумеется, время дорого.

– Мне стало известно, что в ближайший месяц вы планируете хорошо отдохнуть.

Еще одна новость: оказывается, Кэвин располагает сведениями о его ближайших планах. Для обычного знакомого это чересчур! Как реагировать на сказанное, Марков не знал, лишь сдержанно пожал плечами. По-научному это называется мониторинг, но в действительности имела место самая настоящая разведка: просто под конкретную задачу отыскивается подходящий человек, а попутно выясняется, чем он занимался в последние месяцы и насколько будет загружен в будущем. Следовало сделать вид, что совершенно ничего не произошло и что его совершенно не удивила осведомленность собеседника.

– Да... Хотелось бы съездить куда-нибудь на Карибы. – Едва улыбнувшись, он продолжил: – Все время проходил мимо, а вот наведаться не приходилось. Но, насколько я имел возможность убедиться с капитанской рубки, места там на редкость чудесные.

– А вы могли бы отложить свою поездку, скажем… недели на две?

– Ну, как вам сказать... Все зависит от того, насколько интересным будет ваше предложение.

– Понимаю. Разумно, – кивнул Кэвин. Улыбка с его лица не пропала. Федор поймал себя на том, что новый знакомый нравился ему все больше. Но это лишь указывало на то, что расслабляться не стоит – парень просто хитро плетет свои сети. – Тридцать тысяч долларов за один рейс вас устроит?

– Сумма неплохая. А сколько экипажу?

– По четыре тысячи каждому члену экипажа, из расчета на четырнадцать человек.

Федор задумался, в голове у него закрутилась нехитрая арифметика: экипаж можно сократить до одиннадцати человек, оставшиеся вполне справятся с объемом работы, так что полученную разницу в двенадцать тысяч долларов он может смело положить себе в карман.

Будто бы угадав мысли Маркова, Кэвин продолжил:

– Можете взять меньше матросов, я не возражаю.

Улыбка с лица круглолицего спала, как сухой лист с дерева. Теперь перед ним сидел деловой партнер, с которым можно было вести предметный разговор.

– Сумма неплохая, но каков будет груз?

– Вам не стоит волноваться. Ничего противозаконного перевозить мы не собираемся.

– Тогда за что же вы собираетесь платить такие деньги?