Весеннее обострение

— Какая такая? — невинно хлопая ресничками, полюбопытствовала я, махнула тапком и принцессина кофточка приняла нормальное положение. Нечего ей тут своим видом всем демонстрировать, чем она с полковником этим занималась.

Может быть, Ханна и ответила бы мне что-нибудь такое интересное на мой вопрос, а может быть, просто спасибо сказала бы, но Кардагол ее перебил:

— Ну что ж, начнем, пожалуй, ритуал.

— Подожди, — остановил Терин, — остались кое-какие неразрешенные вопросы. У тебя мои люди.

— Твои люди? — Кардагол очень натурально удивился, — с каких пор старейшина гномов, служащие и маги зулкибарского двора, а также зулкибарские принц и принцесса стали называться твоими людьми?

— Не имеет значения. Они здесь из-за меня, я за них отвечаю.

— Так понятно. Хочешь клятву?

— Незачем. Просто отпусти их. Сейчас. Они тебе не нужны.

Кардагол проворчал что-то о чересчур требовательных товарищах, которые забыли что они здесь не в гостях, а в плену, потом махнул рукой и перед нами появились Лин с Саффой.

Нет, ну что за день сегодня? Саффа вот тоже какая-то взъерошенная вся, хорошо хоть балахон этот ее не задом наперед надет! А у Лина рубашка расстегнута. И тоже взъерошенный такой. Только вот, судя по всему, они не миловались, а… хм… можно подумать, драться собирались.

— Остальные отправлены домой, — холодно сказал Кардагол, — ты можешь это проверить, Терин?

Терин прикрыл глаза и удовлетворенно кивнул.

— Они дома.

Я не стала напоминать этому недотраханному Повелителю времени, что он забыл отправить Иоханну, которая стояла рядом со мной и цеплялась за мою руку. Слишком сильно — синяки наверняка останутся. Ладно, Иоханна пусть остается, у нее личный интерес в виде полковника, который стоит позади Кардагола в числе остальных 182 человек. Но кое-кого все же следует прямо сейчас отправить.

— Ты про Лина с Саффой забыл, — подсказала я.

— Они пусть останутся, — весело так сказал Кардагол, — вдруг пригодятся.

Он придуривается что ли? Для чего ему Лин и Саффа? Ладно, потом разберемся.

— Ну что ж, Терин, начнем. А то я уже устал ждать.

Кардагол протянул руку ладонью вниз над жаровней, на высокой треноге. В ней вспыхнуло пламя, неестественного серо-стального цвета. Вспыхнуло и тут же погасло. Из жаровни выплеснулся густой голубоватый дым и по залу такой запашок пошел, скажу я вам — закачаешься! Каннабис широколиственный осталось только добавить для полноты картины, чтобы мы все тут нанюхались и начали всячески веселиться.

А потом весь этот дымок начал собираться под потолком, над жаровней. Сначала это было похоже на тучку, потом тучка начала втягиваться в потолок и вскоре на ее месте образовалась воронка. Мы с Терином хоть и стояли чуть поодаль, но я даже отсюда ощущала, как из воронки исходит притягивающая сила. Думаю, если бы мы стояли ближе, нас бы туда как в пылесос затянуло.

— Я свою часть ритуала выполнил, — торжественно сказал Повелитель времени. — Теперь твоя очередь, Терин. Что там, в инструкции говорится о крови победителей и побежденных? Ты ведь понимаешь о чем я?

Терин стоял неподвижно и молчал. Не знаю, о чем он думал, но, судя по нерадостному выражению лица, ничего гениального не придумывалось.

— Зато я не понимаю о чем ты!

Я решила, что пора вмешаться, а там глядишь, и Терин свою думу до конца додумает.

— Дульсинея, любовь моя, ну какая же ты недогадливая, — упрекнул Кардагол, — на жертвенник должна пролиться соединенная в одно кровь победителя и побежденного.

— Ага, — тупо буркнула я, как всегда, не поняв намека, — ну и кто же счастливый жертвенный барашек?

— Терин, ну почему у тебя такая бестолковая жена? Дуся, ты хоть в курсе, что меня твой предок Мерлин Первый победил?

— Нет, я в истории не сильна, — равнодушно призналась я, — хватит уже, Кардаголчик, зубы мне заговаривать, лучше толком объясни, почему у супруга моего настроение ниже ватерлинии упало?

Повелитель времени закатил глаза, демонстрируя высшую степень утомленности моим обществом, и попробовал намекнуть по-другому.

— Прости, Дульсинея дорогая, что сразу не назвался тебе полным именем. Позволь исправить эту досадную оплошность, — он даже раскланялся передо мной, прежде чем представиться. — Кардагол Шактигул Кайвус.

А я стою и как дура на него смотрю. Нет, ну правда не понятно мне… то есть понятно — он Терину оказывается родственник, да только что с того? И тут супруг мой вдруг заявил:

— Я не могу.

И все. И я вообще перестала понимать, в чем дело?!

Хотел я снова по Юсару оглушающим врезать, но Саффа не позволила.

— Да он же, сволочь такая, давно уже в себя пришел и подслушивал лежал! — возмутился я. — Ладно, птичка моя… хм… да, птичка, если ты против оглушающего, то я ему просто так, без всякой магии врежу ногой в живот за несвоевременное пробуждение.

Я уже даже встал и сделал шаг к Юсару этому несчастному, но Саффа вскочила следом и вцепилась мне в руку, прошипев:

— Не смей его трогать!

Я хотел ее нежно так отцепить от себя, но тут нас переместили.