Весенняя лихорадка

— Хе-хе-хе, — захихикал Фарли. — Боюсь, я тогда обманывал. Платить буду я. Как-нибудь в другой раз, когда будем в городе, я выставлю вас на шикарный обед, и, должен предупредить заранее, миссис Фарли хорошо разбирается в винах. Я ничего в них не смыслю, а она дока.

Они поехали в клуб, где их ждали жены. Миссис Фарли нервно потирала пальцами кольца, миссис Кэхен нервно пощипывала мочку уха.

— Ну, вот, — сказали все четверо в унисон.

Фарли спросил остальных, хотят ли они коктейлей, все ответили утвердительно, и он повел Кэхена в раздевалку вымыть руки и понаблюдать за смешиванием напитков. В это время навстречу им поспешно вышел мужчина. Он так торопился, что толкнул Кэхена.

— О, прошу прощения, сэр, — сказал он.

— Ничего, мистер Лиггетт, — ответил Кэхен.

— А… а, здравствуйте, — сказал Лиггетт. — Рад видеть вас.

— Вы не знаете, кто я, — сказал Кэхен, — но мы вместе учились в Нью-Хейвене.

— Да, конечно.

— Моя фамилия Кэхен.

— Да, я помню. Привет, Фарли.

— Привет, Лиггетт, выпьешь с нами коктейля?

— Нет, спасибо, меня ждет в машине вся семья. Приятно было встретиться, Кэнн. Пока, Фарли.

Он пожал обоим руки и быстро удалился.

— Лиггетт не узнал меня, но я сразу узнал его.

— Я не знал, что вы учились в Йеле, — сказал Фарли.

— Знаю. Я помалкиваю об этом, — заговорил Кэхен. — Время от времени я встречаю кое-кого вроде Лиггетта, он был одним из видных гребцов, как-то я встретил на улице доктора Хэдли и представился ему. Думаю, какая это потеря времени, четыре года в Йеле, я маленький еврей из Хартфорда, но в прошлом ноябре мне пришлось быть в Голливуде, тогда проходил футбольный матч Йель — Гарвард, и, черт возьми, у меня была специальная телефонная связь со стадионом. Радио было для меня недостаточно. Мне требовалась телефонная связь. Да, я в прошлом йельский студент.

3

— Ладно, я понимаю, почему ты не хочешь, чтобы я сперва видела конец. После этого я не останусь в кинотеатре. А ты хотел еще раз посмотреть фильм? Господи, надеюсь, если ты когда-нибудь что-то напишешь, там не будет сюжетных совпадений с «Врагом общества».

— Я надеюсь, что если когда-нибудь что-то напишу, это взволнует кого-то так же, как этот вопрос волнует тебя, — отозвался Джимми.

— Видимо, ты считаешь этот фильм хорошим. Я имею в виду сценарий, — сказала Изабелла. — Куда пойдем?

— Есть хочешь?

— Нет, но хочу выпить. Один коктейль. Понятно?

— Всегда. Всегда один коктейль. Это всегда понятно. Я знаю одно место, куда хотел бы сводить тебя, но слегка побаиваюсь.

— Почему? Там неприятно?

— В общем-то нет. То есть неприятным оно не выглядит. Что касается посетителей — это, конечно, не теннисный клуб, но если не знаешь, где находишься, то есть если тебя не предупредили, что там особенного, это обычный бар, а если я скажу, чем он характерен, идти туда ты не захочешь.

— Ладно, тогда не пойдем, — сказала Изабелла. — Что же там необычного?

— Это место сборищ чикагских бандитов в Нью-Йорке.

— О, тогда непременно идем туда. Конечно, если там безопасно.

— Разумеется, безопасно. Говорят, местные парни одобряют этот бар, то есть разрешают ему существовать и заниматься делом. Они считают, что должно существовать одно место как своего рода притон для чикагских бандитов. Там только одна настоящая опасность.

— Какая?

— Что бандиты устроят перестрелку между собой. До сих пор этого не случалось, и не думаю, что случится. Сама увидишь почему.

Они прошли несколько кварталов по Бродвею, потом повернули и пошли на восток. Подойдя к двери с начищенной до блеска бронзовой табличкой, рекламирующей изготовителя париков, Джимми направил Изабеллу в узкий дверной проем, вошел следом и вызвал лифт. Кабина спустилась со скрежетом, маленький негр с больными глазами, в форменной фуражке открыл дверцу. Они вошли, и Джимми сказал:

— Клуб «Шестая авеню».

— Слушаюсь, сэр, — ответил негр. Лифт поднялся на два этажа и остановился. Они вышли и оказались прямо перед стальной, окрашенной в красный цвет дверью, посередине ее было прорезано окошко. Джимми позвонил, и в окошке появилось лицо.

— Да, сэр, — произнес его обладатель. — Ну и как ваше имя?

— Ты новенький, иначе бы знал меня, — сказал Джимми.

— Да, сэр, и как ваше имя?

— Тьфу ты. Скажи Люку, что здесь мистер Мэллой.

Послышалось звяканье цепочки, щелканье поворачиваемого ключа, и дверь открылась. Официант стоял за дверью.

— Нельзя впускать всех без разбору, сэр. Сами знаете эти дела.

То была комната с высоким потолком и довольно длинной стойкой по одну сторону, по другую сторону в углу располагалась стойка с хорошими бесплатными обедами.

— Привет, Люк, — сказал Джимми.

— Здравствуйте, сэр, — ответил Люк, здоровенный человек с обманчиво любезным лицом, похожий на Малыша Рута[14].

— Дорогая, выпей виски с лимонным соком. Такого, как смешивает Люк, ты еще не пила.

— Я хотела плантаторский пунш[15] — ладно, виски с лимонным соком.

— А вам, сэр?

— Шотландского с содовой, пожалуйста.