Весенняя сказка

Гимназистов распустили за неделю до праздников, и Лева начал серьезно обдумывать теперь, какой бы сюрприз приготовить для Иринки.

Он решил устроить маленькую елку и попросил у бабушки денег.

– Неужели тебя еще интересует такой вздор, как устройство елок, ведь ты теперь уже большой мальчик! Милочка будет смеяться над тобою! – возмущалась Лиза.

– Ну и пусть себе смеется! – презрительно пожимал плечами Лева. – Можешь передать ей, что мне в высшей степени безразлично, что обо мне думает эта глупая девчонка!

И Лева продолжал очень серьезно совещаться с бабушкой относительно покупок всевозможных сластей и необходимых украшений для елки.

Увы, мальчику не удалось устроить задуманный им сюрприз для маленького Жучка. Перед самым праздником Лева сильно простудился, у него разболелось горло, и перепуганная Прасковья Андреевна быстро уложила его в постель.

Разумеется, Иринку не стали пускать к нему, несмотря на все слезы и горячие мольбы девочки разрешить ей ухаживать за Левой.

Дарья Михайловна, желая как-нибудь утешить ребенка, в свою очередь устроила для нее маленькую елочку, но девочка все время оставалась печальной и даже как будто осунулась и немного побледнела за последние дни.

– Уж и ты не расхварываешься ли у меня? – озабоченно говорила Дарья Михайловна, щупая лоб дочери, но Иринка была здорова, она просто скучала по Леве.

За три дня до Нового года мальчику стало легче, горло его перестало болеть, и старшим братьям и Лизе разрешено было входить в его комнату.

Однако это нисколько не радовало больного.

– Ах, они только шумят и надоедают мне! – жаловался Лева, немного капризничая после болезни. – Бабушка, пошлите за Ирой, я хочу с ней повидаться, ведь теперь уже нет опасности для нее?

– Ну вот еще что придумал, к чему это ребенка тащить сюда! – ворчала Надежда Григорьевна, не любившая маленьких детей. – Неужели и без того у нас мало кутерьмы перед праздниками? Целыми днями толчея стоит!..

– Так что ж, матушка, пусть у вас и стоит толчея! – сухо заметила бабушка. – А Жучок посидит у Левы, и тут девочка никому не помешает! Да и, кроме того, мальчику после болезни нужен покой, а весь этот шум только раздражает его, и я даже очень рада, если около него побудет Ирочка, она такой тихий и кроткий ребенок! – И бабушка после завтрака сама заехала за ней к Дарье Михайловне.

– Будьте спокойны, душечка, – говорила она, – опасности никакой больше нет, он только еще немного слаб и не должен вставать с постели, но доктор решительно всех пускает к нему!

И вот, к великой радости своей, Иринка наконец водворилась у постели больного.

Девочка прицепила себе на грудь большой крест, вырезанный из красной бумаги, повязала голову белой косынкой, надела большой передник и серьезно уверяла всех, что теперь она Левина «милосердная сестра»!

Ее и называли все в доме «милосердной сестрой», и скоро оказалось, что она не только никому не мешает, но даже, напротив того, чрезвычайно полезна всем.

Никто лучше ее не угождал больному, когда мальчик начинал хандрить и беспрестанно требовал то одного, то другого.

Девочка умела исполнять его желания со свойственной ей кротостью и спокойствием и нисколько не раздражала его. Она подавала лекарство, приносила питье, укрывала ноги, если он жаловался, что ему холодно, тихонько гладила его голову, когда он не мог заснуть, и скоро сделалась необходимой своему больному другу.

Все же остальные в доме, и в особенности шумливая Лиза, ужасно раздражали его, и мальчик был рад, когда около него оставались только бабушка и Жучок.

Теперь и Надежда Григорьевна переменила свое мнение об Иринке и сама начала просить Дарью Михайловну почаще и подольше оставлять у них девочку, а накануне Нового года было решено даже, что Иринка придет к ним с утра и останется ночевать у Субботиных.

В этот день Лева был как-то особенно раздражителен и капризен.

Мальчик страшно скучал. Вечером ожидалось много гостей, предполагалось устроить танцы, гадание, petits jeux1, а он должен был лежать один в своей комнате и не мог даже выйти к ужину, чтобы встретить Новый год со всеми.

– Мы придем в двенадцать часов поздравлять тебя с шампанским! – в виде утешения говорили ему старшие братья. – Доктор и тебе разрешил выпить один бокал!

Но это мало утешало мальчика, и он продолжал хандрить и капризничать.

В десятом часу вечера Иринку отправили спать. Ее уложили в комнате бабушки, рядом с Левиной.

– Ты только постучи немножко в стенку, если тебе что понадобится! – убеждала девочка. – А я уж услышу!

Она еще раз заботливо поправила одеяло больного и осмотрела столик около его постели, где были приготовлены на ночь питье, лекарство и коробочка с облатками от кашля.

Иринка ушла, и Лева остался один.

Спать ему не хотелось, он лежал с открытыми глазами и невольно прислушивался к оживленному говору в доме.

Прислуга гремела посудой в столовой, приготовляя все к ужину, молодежь громко болтала и смеялась в гостиной, а рядом в зале раздавались веселые звуки рояля.