Весенние ласточки

Сервэ задал было вопрос об отношении депутата к перевооружению Германии, но Вильнуар умело вывернулся. Конечно, интересы Франции для него дороже всего, и он понимает, что из-за ЕОС могут сорваться некоторые договоры и французская армия попадет в иностранную зависимость, но надо также считаться с тем, что рано или поздно Германия все равно станет вооружаться. Весь вопрос в том, будет ли это делаться под контролем или бесконтрольно. А ЕОС как раз и введет контроль… Из этого не следует, естественно, что он одобряет все условия этого сообщества, отнюдь… Но все эти вопросы настолько серьезны, что надо их продумать, прежде чем ответить…

Сервэ хотелось спросить Вильнуара еще о многом и добиться более определенного ответа, но Эжен, не желая злоупотреблять радушием своего депутата, горячо поблагодарил его и тем самым оборвал разговор.

Воспользовавшись паузой, Вильнуар встал, чтобы проводить гостей.

— Надеюсь, вы приехали в Париж не только для встречи со мной?

— Доктору нужно было за машиной, и он взял меня с собой; мы решили заодно повидать вас.

— Вы мне доставили большое удовольствие. Вам хотелось бы побывать на заседании палаты?

Эжен и Сервэ получили два пропуска в Национальное собрание на вторую половину дня.

— Ваш депутат здорово осторожничает, — сказал Сервэ, когда они вышли.

— Но, во всяком случае, он не задается.

— А теперь я вас познакомлю с моим депутатом.

Свидание с Мореном было очень кратким, и сейчас Эжен и Сервэ прогуливались по бульвару Распай.

— Эжен, вам очень хочется пойти в палату?

— В общем да. Я никогда там не был, и мне жаль было бы упустить такой случай.

— Тогда вот что: мы с вами зайдем в какой-нибудь недорогой ресторанчик в этом районе, хорошенько перекусим, а потом разойдемся и встретимся часов в шесть, чтобы тут же пуститься в путь. Поужинаем в Орлеане и после этого без остановок поедем в Палисак…

Сервэ был легок на подъем. Еще накануне он и не собирался в Париж. Ему сообщили по телефону, что он может получить автомобиль, который он заказал полгода назад в магазине «Рено». Доктор тут же отправился к своему соседу Поравалю.

— Послушай, кто из твоих рабочих свободен и может сегодня вечером отправиться со мной в Париж?

— Для чего?

— Мне надо получить машину, и я хотел бы ее пригнать завтра к вечеру. Ну а так как надо проехать больше пятисот километров и машина не обкатана, я предпочел бы вести с напарником.

— Свободен Эжен, только при условии, если он послезавтра утром будет на лесопилке — мне нужно перевезти материал.

В поезде Сервэ и Эжен разговорились. Доктор, чьи политические убеждения были известны в Палисаке, предложил:

— Эжен, как вы отнесетесь к тому, чтобы заодно повидать наших депутатов?

— Великолепная мысль. У меня как раз с собой адрес Вильнуара.

Когда Сервэ расстался со своим попутчиком, у него оставалось часа два свободного времени, и он отправился в «Лютецию». Навстречу ему поспешили одновременно две подавальщицы в черных платьях и белых передниках. Сервэ обратился к более хорошенькой.

— Жак Одебер здесь работает?

— Да.

— Можно его повидать?

— Конечно.

— Пожалуйста, передайте ему, что его ждет доктор Сервэ.

— Видите ли, он не может выйти сюда в рабочее время.

— А где можно с ним встретиться?

— Вызовите его к служебному выходу… А если хотите, можете подождать его здесь. Сегодня после обеда он как будто свободен, и мы ему передадим, что вы его ждете.

— Великолепно! А что у вас можно выпить?

— Все, что желаете.

Жак пришел через четверть часа. Он уже переоделся и явно торопился.

— Ну, сынок, как поживаешь?

— Спасибо, очень хорошо.

— Я зашел повидаться и передать привет от твоего отца. Сегодня вечером я уже возвращаюсь домой. Присядь, я тебя угощу.

Жак посмотрел сквозь стекло витрины на противоположный тротуар.

— Понимаете, доктор, у меня очень мало времени…

Сервэ понимающе улыбнулся.

— Надеюсь, ты спешишь на свидание. Не волнуйся, я тебя не задержу.

Сервэ заказал подавальщице две рюмки коньяку и хитро подмигнул, глядя на девушку, удалявшуюся походкой манекенщицы.

— Послушай-ка, мне кажется, ты здесь не должен скучать.

* * *

Жак Одебер расстался с доктором через час, проклиная в душе провинциалов, которые считают своим долгом, приезжая в Париж, обойти всех своих знакомых, разглагольствовать без конца о всех событиях, происшедших у них там в провинции, и приставать к вам с нескромными вопросами о том, как вы развлекаетесь в столице…

Правда, доктор симпатичный человек. Три года назад он среди ночи поехал спасать Жака, когда тот упал с мотоцикла и крестьяне подобрали его на шоссе в бессознательном состоянии. Опасались трещины черепа. Сервэ оказал ему первую помощь, сам отвез его в бержеракскую больницу и не успокоился до тех пор, пока не смог сообщить отцу Жака утешительные сведения о сыне. С того дня он стал близким человеком в доме. Жаку нравилась резкость, с какой этот сельский врач говорил всем правду в лицо. Во время Сопротивления доктор был в макИ; его политические убеждения и личная жизнь давали пищу злым языкам. Жак хорошо относился к Сервэ, но сегодняшнее его посещение было очень некстати.