Весенние ветры

Вместо кресел были уютные клинии с подушками на низких подлокотниках. Всего их было три, каждая — длинная и широкая, способная вместить несколько человек. Расставленные вокруг низкого стола, они образовывали букву 'п', раскрытую в сторону дверей в покои дворца.

Сеньорита Рандрин быстро поняла смысл выбора именно этой мебели: клиния предназначалась для двоих, а, судя по выражению лица Юсфена, он жаждал, чтобы гостья села рядом с ним. Заре, разумеется, этого не хотелось, и она билась над вежливым поводом отказаться.

Дождавшись разрешения пройти к столу, на сотые доли мгновения опередив предложение князя, Зара присела на одну из боковых клиний. Юсфен восседал на торцевой.

— Пожалуйста, солгите ему, что Вы мой муж! — чуть слышно прошептала девушка Меллону, намеревавшемуся сесть рядом с Караном.

Это был единственный способ избежать ужасной участи весь остаток вечера провести в опасной близости князя Юсфена: по законам Шегера супруги должны были сидеть рядом.

Аидара кивнул и занял место по правую руку от нее, не выразив никакого удивления. Видимо, тоже что-то слышал о местных порядках.

Юсфен нахмурился, а потом расплылся в слащавой улыбке:

— Не соблаговолит ли прекрасная анторийка занять место подле меня, дабы мы все в равной мере могли насладиться ее красотой?

— Боюсь, что нет, Ваше сиятельство, — покачал головой Меллон. — После того, как она осчастливила меня своим выбором, подобная честь, увы, для нее недоступна.

У князя было такое лицо, будто ему публично дали пощечину. Он привстал и пристально уставился на мага. Тот даже не шелохнулся под исполненным тихой ненавистью взглядом.

Снова взяв себя в руки, Юсфен тяжело опустился на клинию, приняв облик прежнего радушного хозяина.

— Так значит, прекрасная дама — Ваша супруга? — промурлыкал он, продолжая пожирать Зару плотоядными взглядами. Девушка честно старалась оставаться спокойной, но глаза поневоле стремительно темнели. Если язык она могла прикусить, но тут была бессильна. — Но отчего же я не вижу ни обручального браслета, ни кольца на ее пальце?

Все слышанные когда-либо ругательства разом пожелали вырваться на волю, лишь по счастливой случайности застряв в гортани.

Упырь плешивый, мышиный помет тебе в поросячьи зенки, разложившийся труп тебе в любовницы, а пьяного орка — в сыновья, она не бесплатная дипломатическая подстилка, она ему рожу-то разукрашу, если притронется! К темным демонам запреты начальника, если этот баклан еще раз позволит себе так на нее смотреть, то не только подпишет договор, но и навеки умалишенным станет. Да, будет скандал, да, ее уволят — плевать!

— Потому, что я позволила себе его не надеть. У Вас очень жарко, а металл нагревается на солнце, — из последних сил сдерживая себя, ответила Зара.

— Мне бы хотелось взглянуть на него, полюбоваться искусством мастеров.

— Боюсь, что любоваться будет нечем, Ваше сиятельство: по традиции обручальные кольца чрезвычайно просты, — надо выйти под надуманным предлогом и наколдовать эти проклятые кольца. И Меллона с собой вытащить: она же не знает размеров его руки.

— Моя невеста совершенно права, надеваемые во время помолвки кольца — всего лишь символ обещания. И их не обязательно носить постоянно.

Девушка опустила глаза, чтобы скрыть мелькнувшее в них удивление и недовольство. Она же просила назвать ее женой! Теперь весь план рухнет, а проклятый Юсфен затребует ее к себе на клинию. И хорошо, если только на клинию.

Неужели Меллон решил отомстить? Но что ему стоило сказать, что она его жена?

Почувствовав бурю ее негодования, Аидара незаметно сжал ее ухо и, сделав вид, что поправляет застежку ее цепочки, прошептал:

— Успокойтесь, я знаю, что делаю. Не хотите с ним сидеть, значит, не будете.

— Ах, она всего лишь Ваша невеста, — просиял князь. — Тогда ничего не мешает…

— Простите, Ваше сиятельство, — подал голос Каран, — но приличия, увы, предписывают ей сидеть подле жениха, если тот присутствует на приеме или званном ужине. Уверен, Вы еще успеете насладиться обществом леди Зары.

Теперь тяжелый взгляд достался коллеге по департаменту. На что это он намекает? Она же ясно дала понять, что не желает иметь ничего общего с этой коронованной свиньей.

Князь, видимо, тоже услышал подтекст в словах гостя, потому что усиленно заулыбался. Будь его воля, он тут же отослал бы 'жениха' сеньориты Рандрин обратно в Анторию.

— Конечно, конечно. Преступим к ужину.

За поеданием местных деликатесов, подаваемых на серебряных блюдах (создавалось впечатление, что Юсфен хотел пустить пыль в глаза, представ могущественным властелином богатого государства), вяло текла светская беседа. Хозяин интересовался личностями и происхождением гостей, они отвечали по заранее подготовленной легенде. Правда, в связи с недавними событиями пришлось внести в нее некоторые коррективы. Может, и к лучшему: Зара не очень походила на сестру Карана, даже двоюродную.