Весенние заморозки (СИ)

Уивер ЭахТислари, младший брат Дегарта, довольно долго не производил на меня впечатление человека, который сыграет особо важную роль в истории своего народа. В грядущем он, конечно, проводил больше времени, нежели его брат - но, подобно всем прочим арденам после Завоевания, был уверен, что является лишь свидетелем неких событий. Сон старшего брата его не устраивал, однако, считая себя зрителем, он не мог найти ответа - а я сам был настолько в своих догадках не уверен, что не решался ими с ним поделиться. Тем более что я-то как раз был именно зрителем, вселенная казалась тогда равнодушной к моему существованию. Летопись лишь фиксировала события, которые отражались на страницы сквозь призму моей эмпатии, переживали же их прорицатели арденов.

Однако в тот момент, когда боги на Звездном пике опять принялись делить власть, все резко изменилось. Пророческий дар арденов, как и в прежние смутные времена, усилился, и рука моя без устали носилась по страницам летописи. Я наслаждался трагизмом охватившей прошлое, настоящее и грядущее бури, но одновременно во мне проснулось беспокойство за судьбу арденов. Вычленить в происходящем всю весну хаосе что-либо, объединяющее события, было очень сложно, и даже привыкнув анализировать вселенную во всей ее необъятности, я никак не мог разобраться в водовороте событий. А ардены словно с цепи сорвались, каждый день шагая в грядущее все дальше и понимая все меньше.

И тут Уивер, видения которого своим многообразием и насыщенностью превзошли все, что было доступно Старшим прежде, наконец начал прозревать. Верховный прорицатель зажатого в угол народа понял, что за власть оказалась в его руках. Я замер, сжимая в правой руке перо, готовый записывать все, что с ним произойдет в уже случившейся или же еще не случившейся реальности. А левой рукой я готовился делать пассы в случае, если Уивер вдруг надорвется от тяжести взваленного им на свои старые плечи груза.

Эсгурии за ночь соорудили целую башню из сосновых стволов, в три человеческих роста. Подтащив эту конструкцию к невидимой изнутри стене, они теперь упрямо лезли по ней наверх. Стволы были скреплены раскосами из бронзы, перетянуты веревками и вообще соединены как только можно. Все это было влажным от вылитой на башню воды и исходило паром под полуденным солнцем.

Таргон стоял в сторонке, изредка поглядывая на Филласта. Тот листал вчерашнюю тетрадь, томик летописи лежал рядом на столике. Стражники стояли вокруг эльфа, готовые прикрыть его от стрел.

Прежний выглядел почти так же, как и всегда - загадочным и непостижимым. Лишь легкое напряжение черт его лица выдавало то беспокойство, что причиняла ему рана. Он прав - люди и эльфы очень похожи, даже мимика Прежнего чаще всего легко читается. Просто он редко дает волю эмоциям, если вообще их испытывает в том количестве, в котором испытывают их люди.