Вещая птица (по)беды

Ларс обращался со мной, как с маленьким ребенком. Он сам вытер мои слезы, помог добраться до дивана, закутал в теплый пушистый плед. Так мы и провели день – в гостиной, уютно устроившись на диване и ни на минуту не прерывая объятий. А когда проголодались, вместе отправились на кухню, чтоб приготовить ужин.

Пока жарились отбивные, я успела принять душ и переодеться.

– За что выпьем? – спросила я, вернувшись в гостиную и принимая из рук Ларса бокал с густым красным вином. – За мучительную смерть наследного принца?

– Ты кровожадная, – улыбнулся Ларс. – Давай за наше будущее, малыш.

Я пригубила бокал. Вино было горьковато-пряным, как мои мстительные мысли.

– Давай будем жить вместе.

Я поперхнулась, несколько кроваво-красных капель замарали ларсову рубаху. Он, не выказывая недовольства, промокнул их льняной салфеткой:

– Вчера, когда мне позвонила Джоконда и сказала, что ты попала в беду, я понял, что не могу тебя потерять. Я должен быть рядом, чтоб защищать и оберегать тебя.

– Я не могу. Жить вместе – это значит… Ну, причинять тебе постоянное неудобство своим присутствием.

– Не неудобство, а удовольствие и счастье, и…

Ларс перегнулся через стол и слизнул с моих губ капельку вина.

Меня бросило в жар. Бедняга…

– Хорошо, – прошептала я. – Завтра утром я к тебе перееду.

– Сегодня, – он опять меня поцеловал. – Сегодня ты останешься у меня, а завтра мы сообщим о своем решении всем твоим подопечным.

Я послушно ответила на поцелуй:

– Хорошо.

Глава 6. И жнец, и швец, и на дуде игрец, или Это остывшее слово – месть

Замок. Это был легкий тест на то рыцарь вы или слесарь.

NN

До рассвета было еще далеко. Опять я не выспалась и опять душераздирающим зеванием запросто могла сломать себе челюсть.

Пробиралась я элегантным путем – через кусты и заднюю калитку. Будить Ларса не хотелось, и дело было не в заботе о любимом мужчине, а в нежелании утренних разборок. Месть – дело личное и индивидуальное. В конце концов, я записку оставила. Милую, с сердечками и смайликами.

Я выбралась на грунтовую дорогу, путаясь в полах шикарной представительской шубы, потопталась на месте, стряхивая с модельных туфелек снежную слякоть, и внимательно огляделась.

У поворота меня ждали. Потрепанная иномарка – моя пожилая ровесница, судя по избыточному дизайну лобовухи, подмигнула мне фарами. Я подхватила сумочку и юркнула в машину.

– Что так долго? – зевнул Сергей. – Я уже и подремать успел.

– Я, по-твоему, ненакрашенная должна была на дело идти? – зевнула я в ответ. – Смотрю, у тебя новая машина?

– Для меня новая. А так – хлам-хламом. Движок перебирать надо.

– Понятно…

Я еще раз проверила содержимое сумочки – кошелек, мобильный, дамская дребедень, желудь лягушки Маши, который я переложила из кармана погибшей спортивной куртки (зачем я его с собой таскаю – это, конечно, вопрос вопросов).

Ночь я провела в своей комнате. Да, в ларсовом жилище у меня оказалась своя отдельная спальня – мечта девочки-подростка – полукруглое ложе под марлевым балдахином, туалетный столик с обилием зеркал, ящички которого были под завязку набиты косметикой, и гардеробной. А еще у меня была своя ванная комната, для посещения которой не требовалось выходить в коридор. Эх, лет в пятнадцать я прыгала бы до потолка от невыразимого счастья обладания. Сейчас же боролась с противным чувством разочарования. Будто от меня откупаются, не в силах дать того, что я действительно хочу.

До полуночи я ворочалась в своей постели, строя коварные планы мести принцу Лета. Прощать его я не собиралась. И плевать, что его месть была ответом на мое колдовство. Эту вендетту начала не я, и не на мне она закончится. Я отомщу, Эмбер, обязательно отомщу.

А потом я поняла, что не усну, ни за что не усну. Организм хотел действий. И я вскочила с кровати, решив, что организм лучше знает, что ему требуется. Утренняя рутина заняла минут двадцать – контрастный душ, укладка волос, мейк-ап. Косметика была подобрана тщательно, и я в очередной раз умилилась предусмотрительности Ларса.

Тряхнув волосами, я посмотрела на свое отражение. Да вы красавица, Дарья Ивановна, как есть красавица! И хорошо, что здоровый образ жизни ведете – без никотина, почти совсем без алкоголя и с регулярными занятиями в фитнесс-зале! Вон кожа так и светится, и волосы ваши черны, как ночь, и блестящи, как мокрый асфальт под фонарем.

Тоненькой кисточкой я подвела глаза погуще.

И очи у вас, что те изумруды (кстати, а что вчера на пустыре делал Эсмеральд? Кто его вообще туда притащил?).

И губы… Губы хвалить не хотелось. Мне сразу вспомнились недополученные ими поцелуи. Поэтому я просто провела блеском по нижней губе и отправилась в гардеробную.

Сейчас я поеду к Эмберу, подниму его с постели и с наслаждением плюну в его хитрые желтые глаза. Первый этап страшной мести мне нравился. Ничего, что он был слегка девчачьим. Эмбер – девчачье имя. Чёрт! Как же я его ненавижу!