Вещи, которые я хотела сказать (но не сказала) (ЛП)

“Но я это сделала. Я разожла огонь. Я опрокинула свечу. Ты знаешь это,” - говорю я ей, мое лицо сморщивается, когда слезы действительно начинают литься.

Она прижимает меня к себе, пока я плачу, притягивая в свои объятия. Я прижимаюсь лицом к ее шее, выпуская все это наружу. Плачу не только из-за того, что я сделала, но и из-за всего, что я потеряла, особенно за последние несколько месяцев, даже за последние пару часов. Как у меня был Уит в моей жизни, только чтобы полностью потерять его, благодаря тому, что я сделала в прошлом. Я любила его.

Я все еще люблю его.

И я потеряла его.

Огонь и секреты, которые я храню, будут влиять на меня всю оставшуюся жизнь. Может быть, пришло время мне признаться во всем.

“Это была не твоя вина”, - шепчет она мне в волосы, ее голос такой тихий, как будто я ее вообще не слышу. “Это никогда не было твоей виной. Единственная свеча, которую ты опрокинула, не вызвала этого пожара.”

Я напрягаюсь в ее объятиях, слегка отстраняясь, чтобы посмотреть на нее. “О чем ты говоришь?”

Она убирает волосы с моего лица, выражение ее лица смертельно серьезное. “Знаешь, я была в ярости в ту ночь. У нас с Джонасом был еще один яростный спор. Он сказал мне, что хочет развестись. Он покончил со мной. Он не мог простить меня за то, что я сделала с Оги, даже после всего, через что мы прошли.”

От того, что она даже сейчас заговорила об Августе Ланкастере, у меня сводит живот.“Я видела, как ты выходила из комнаты Йетиса”, - говорит она, отводя взгляд, глядя вдаль, как будто она потерялась в своих воспоминаниях. “У меня было подозрение насчет вас двоих, и я не хотела в это верить. В глубине души я знала. Я знала, но не знала, как это остановить. Я подумала, возможно, ты хотела... быть в отношениях с ним.”

Слезы наворачиваются на мои глаза, и мне хочется накричать на нее. Это было последнее, чего я хотела. И если она подозревала, почему не попыталась остановить это? Остановить его? Почему она мне ничего не сказала? Или Йетису? Или Джонасу?

Потому что она эгоистична. Бездумна.

Слишком погружена в свое собственное дерьмо.

“Когда я увидела, что ты выходишь из его комнаты, я вошла и столкнулась с ним лицом к лицу. Он спал, и я заметила, что свеча упала, пламя потрескивало в разлитом воске. Это не должно было вызвать пожар, Саммер. Этого никак не могло случиться”.

“Тогда как это началось?” - прошептала я, испуганная, но страстно желающая услышать ее объяснение.

“Я починила свечу, поставила ее обратно в подсвечник, и она ударилась о соседнюю, издав лязгающий звук. Достаточно громко, чтобы разбудить Йетиса. Он стал защищаться, когда понял, что я нахожусь с ним в комнате. Спрашивал, где ты, что я знаю. И я сказала ему, что знаю все, хотя на самом деле я не знала ничего. Я всего лишь строила предположения.” Ее глаза сужаются, и я могу только предположить, что она вспоминает о той ночи.

“Ты это сказала?”

Мать кивает. “Он обвинил тебя в том, что ты шлюха. Что ты сама напросилась на это. Умоляла об этом. Он сказал, что ты такая красивая, и он не мог устоять? Как будто это его вина. Мужчины иногда бывают такими. Никогда не желая брать на себя ответственность за свои действия.”

Я позволила ее словам проникнуть в меня. Это так верно. Конечно, Йетис обвинил бы меня и сказал, что я сама напросилась на это. Боже упаси его быть ответственным.

“Затем он начал нападать на меня. Сказал, что собирается рассказать своему отцу, что я пробралась в его комнату. Как будто я хотела, я не знаю, приставать к нему? Пожалуйста. Когда я засмеялась, он разозлился. Сказал, что я всего лишь шлюха, которая использовала его отца ради его денег”, - объясняет мать, ее глаза на мгновение закрываются. ”Тогда я схватила один из пустых железных подсвечников и ударила его им по голове".

Я втягиваю воздух, потрясенная ее признанием. “Что?”

“Я убила его.” Она кивает, ее взгляд скользит по моему. “Я так думала. Там было так много крови, детка. Так много крови. Я запаниковала. Я не знала, что делать. Я пошла и умылась. Переоделась в чистую одежду. Затем я вернулась в его комнату и перевернула пару свечей, убедившись, что от них загорелись шторы. Но это произошло так быстро. Слишком быстро. Огонь взобрался по стене, пожирая шторы, пока от них не остался один пепел, и я поняла. Мне нужно было вытащить нас оттуда. Я выбежала из комнаты, пошла и забрала тебя, и ты знаешь остальную часть истории.”

Я смотрю на нее, вихрь эмоций крутится внутри меня, пока я впитываю ее слова и смысл, стоящий за ними. Все это время она позволяла мне верить, что я убила их. Она позволила мне поверить, что это я устроила пожар, хотя все это время это была она.

Это из-за моей матери. Огонь. Их смерти.

И она была готова позволить мне нести груз всей этой вины и страха.

“Почему ты позволила мне поверить, что это я виновата?” Я спрашиваю ее.

“Я не могла рассказать тебе, что я сделала с Йетисом. Ты бы взбесилась. Пошла в полицию. Я бы сейчас сидела в тюрьме, если бы ты это сделала. Я не могла так рисковать”, - объясняет она.

“Но я тоже могла оказаться в тюрьме”, - напоминаю я ей.