Вещие сны Храпунцель

– Двину с тобой. Извини, но твой Владимир мне совсем не нравится. Он ласково улыбается, а глаза при этом холодные и злые.

Я промолчал, думал, что Майя просто ревнует меня к Марксу. Она вчера позвала меня съездить с ней в город, а я отказался. Да еще, вот же дурачок, честно объяснил:

– Владимир Николаевич обещал дать мне очень интересную книгу. Но только на один день.

Я считал Маркса своим учителем, обожал его.

Сергей кашлянул.

– Ну и пошли мы в проклятый лес, путь был неблизкий, небыстро добрались до входа в лабораторию. Я дверь легко открыл, ключи подошли, и масло, которое Маркс дал, помогло. Живо нашли нужную дверь в коридоре. Я без проблем отпер замок, потянул за ручку. Створка тяжелая, сразу не открылась, а я в те годы был не самый сильный. Медленно на себя дверь тянул, услышал тихое шипение, потом почуял запах дешевого одеколона, как в парикмахерской. И вдруг! Майя изо всей силы как пнет ногой дверь. Та захлопнулась. Трошина спортивная гимнастка, у нее мускулы железные были. Я смотрю, она нос, рот закрыла юбкой, которую с себя сдернула, стоит в одних трусах, и кофту стягивает, мне кидает: «Лицо закрой», потом за руку меня схватила и тащит к выходу: «Бежим, скорей!» Помню, как мы мчались вперед, выскочили на полянку, и все. Потерял сознание.

Глава сорок четвертая

– Ужасно! Ужасно! Ужасно! – твердила Алевтина. – Страшная история.

– Но я жив, – рассмеялся Сергей, – и, наоборот, считаю произошедшее главной удачей своей жизни. Теперь я твердо уверен – любая беда ведет к удаче. Не знаю, сколько времени без сознания провел, пришел в себя и сел. Голова кружится, руки-ноги трясутся. Но в целом ничего. Только в голове пустота. Кто-то меня трясет:

– Очнись! Эй!

Я смотрю на девочку, не знаю, кто она. Трошина руку протянула:

– Вставай.

Я кое-как поднялся. А девица перед глазами мельтешит, кричит:

– Я поняла, что дело плохо. Ты дверь чуть приоткрыл, звук пошел: «ш-ш-ш». У нас на кухне один раз вентиль сам по себе у баллона отошел, а плиту не зажгли. Вот так же шипело. Чихнуть не успели, как газ кухню заполнил. Пошли скорее домой.

Меня затошнило, я пробормотал:

– Подожди, мне в туалет надо.

Кинулся в кусты. Потом смутно все помню. Куда шел? Зачем? Вроде спать лег. Проснулся. Сколько дней бродил? Где? Мыслей никаких. Увидел мужчину. Он меня в больницу отвез, какие-то уколы мне там ставили. На следующее утро просыпаюсь… все помню, включая то, как меня Майя вытащила! Порядок в голове. Доктор появился, обрадовался:

– Ты сегодня просто огурец. Назови свое имя, позвоним родителям, они за тобой приедут.

И тут меня осенило. Вот он – шанс сбежать от сумасшедшей мамаши! Если я сейчас прикинусь мальчиком, который потерял память, меня отправят в детдом. Для ребенка из нормальной семьи интернат – стресс и горе. А для меня – трехразовая еда, новая одежда, сиротам, когда их выпускают из приюта, положена комната. Это я точно знал.

Ну и стал изображать амнезию, кстати, весьма успешно. Дальше пошло везение. Недолго я в интернате находился. Вы приехали, очень мне понравились, я постарался, чтобы папа мной заинтересовался. Да Николай Викторович сразу сообразил, что я привираю, память у меня на самом деле отличная.

– У тебя прекрасно получилось дурить голову врачу подмосковной больницы, воспитателям, но меня трудно обвести вокруг пальца, – засмеялся академик.

Сергей продолжал:

– Помню, как я, уже в качестве вашего сына, приехал домой, а ты сказал: «Отлично, Сергуня, мы вместе, как хотели. А теперь перестань изображать из себя главную героиню романа «Дочь священника» Джорджа Оруэлла[4] и говори правду.

– Я все рассказал, – подхватил Сергей, – а ты предложил: «Надо поехать посмотреть, что там». И мы вскоре отправились в тот лес.

– Но уже лучше экипированные, чем ты тогда, – воскликнул Николай, – слова про звук «ш-ш-ш» меня насторожили. Возможно, Майя не ошиблась, вдруг там на самом деле шел газ?

– Ты оставил меня снаружи, сам надел спецкостюм с автономной дыхательной системой и вошел внутрь. Кстати, где ты его взял? – спросил Сергей.

– К доктору обращаются разные люди, – пояснил Николай, – инсульт может поразить любого. Все необходимое дал мне сотрудник МЧС, один из тех, кто занимается расследованием пожаров на крупных предприятиях. А сварочный аппарат у меня был свой.

– Ты им классно пользуешься, – похвалил Сергей.

– У Коли золотые руки, – встряла со своим замечанием Алевтина.

– Я решил изучить помещение и, если оно представляет опасность, заварить дверь. Наружная створка была заперта на один замок, я его легко вскрыл, а тяжелая дверь стояла открытой, – пояснил Николай Викторович.

– Я решил, что Майя взяла ключи у меня из кармана, – добавил Сергей, – и закрыла дверь в лабораторию. А в коридор она не пошла, испугалась газа. Папа спокойно вошел в комнату.

– Да уж, – протянул Николай Викторович, – просто сокровищница царя Соломона. И никто ее давным-давно не посещал. Мы нашли клад! И забрали его.