Вещий князь: Сын ярла. Первый поход. Из варяг в хазары. Черный престол (сборник)

– Лодка? – Снорри как раз собирался плыть и уже нес весла. – Да, возьми, если тебе нужно.

Хельги молча забрал у паренька весла, уселся в лодку и быстро отплыл, забыв на берегу суму с поклажей. Даже не поблагодарил Снорри, словно тот сделал что-то само собой разумеющееся, за что и благодарить не надо. Лодка пошла быстро – легкая оказалась, увертливая, правда, можно было в любой момент перевернуться, поставив низкий борт по волну, но Хельги быстро приноровился и знай себе работал веслом. Раз-два, раз-два, раз… Пробегали мимо скалистые берега и спускавшиеся кое-где прямо к морю низменности, покрытые ярко-зеленой травой с желтыми веселыми одуванчиками, да впереди слепило глаза такое же веселое оранжевое солнце. Хельги тоже улыбался, радуясь прекрасному дню, солнцу, свежему морскому ветру… ну и себе, любимому, вернее – своему статусу. А на берегу, у причала, смотрел ему вслед белоголовый малыш Снорри, смотрел, не отрываясь и глотая вот-вот готовые брызнуть слезы. Слезы обиды. Малыш Снорри… Напрасно уже прозывали его Малышом, впрочем, похоже, это прозвище так и прилипло к нему, как к Ингви – Рыжий Червь, а к Харальду – Бочонок. Вовсе не напоминал теперь Снорри того сероглазого наивного пацаненка, каким был еще год назад. За год он вытянулся – уже доставал Хельги почти до уха, а Харальда – так и вообще перерос – окреп, так, что чувствовалось, как играют под кожей мускулы, да и оружием владел теперь, пожалуй, не хуже других, а что касается пращи и лука – так, может, еще и получше. Рад был Снорри, что принял самое непосредственное участие в зимних игрищах молодых, рад был новым друзьям, из которых лучшим считал Хельги, сына Сигурда-ярла. Вот только Хельги, похоже, теперь так не считал…

Подождав, пока саамская лодка не превратится в еле заметную точку, Снорри сглотнул слюну и, подхватив оставленную Хельги суму, нехотя побрел в усадьбу. Нехотя – потому что знал: в усадьбе нет никого, кроме старого ярла, слуг и хозяйки Гудрун, да и те вскоре собирались в священную рощу – принести богам кое-какие жертвы да пообщаться с соседями, что тоже обещались подъехать. Все остальные были кто-где. Кто на охоте – те на несколько дней отправились, а кто ловил рыбу артелью – эти должны были вернуться к ночи. Снорри не пошел ни с теми, ни с другими, было у него одно деликатное дело в усадьбе – раб Трэль Навозник обещал третьего дня подарить ему щенка. Крепкого, белозубого, лохматого – Навозник слыл среди слуг большим специалистом по собакам, и Снорри очень на него надеялся – хоть один верный друг будет – пес.

Разминувшись по пути с Ирландцем, Снорри свернул к огородам – поискать Трэля Навозника. На огородах того не было, как не было и в коровнике, и в овине, и у амбаров, и в доме. Остальные слуги лишь молча хлопали глазами. Откуда им знать, где рыщет этот безобразный Навозник? Вроде бы хозяйка Гудрун посылала его на верхние пастбища, а может, и еще куда. Да что с ним сделается, с рабом? Жрать захочет – явится к ночи, а сгинет где, так туда ему и дорога.

Дождавшись, когда Снорри Малыш скроется за каменной оградой усадьбы, Конхобар Ирландец свернул от причала влево, к водопаду, где, прямо у скал, начинались желтоватые заросли дрока. Кусты шевельнулись, словно Ирландца здесь давно уже поджидали, и между ветками показалась озабоченная длинноносая физиономия Дирмунда Заики.

– Все сделано. – Спускаясь к кустам, кивнул Ирландец. – Там точно будут люди со всех хуторов?

– Т-точно. – Кивнул Заика. – К-как раз у священной рощи. И Хельги м-мимо н-не проедет.

– Запомните, ожерелье на самом дне. И не ройтесь там сразу, дайте сначала выступить хозяйке Гудрун, думаю, она уже должна туда подъехать.

– Д-да з-знаю. – Отмахнулся Заика. – 3-забирай с-своего Н-н-навозника.

Нагнувшись он пнул ногой связанного по рукам и ногам раба, лежащего навзничь в кустах, прямо у копыт пегого конька Дирмунда.

– Поможешь донести до лодки?

– В-вот еще! Руки м-марать.

– Что ж, видно, придется самому.

Пожав плечами, Конхобар Ирландец ловко перекинул связанное тело через плечо и быстро понес к лодке, привязанной к камням здесь же неподалеку. Дирмунд Заика посмотрел ему вслед, сплюнул и, взгромоздясь на конька, быстро затрусил к лесу.