Веский довод

— Ну, это когда их насильно ставят на ворота, потому что никто из игроков не хочет занимать эту скучную позицию.

— Зато из тебя получился прекрасный вратарь. Когда мы снова будем играть? В этот уик-энд?

— Я думаю, у нас просто нет выбора, — с нежностью сказала Доминик, радуясь, что у них уже сложились определенные традиции.

Жизнь ее заметно изменилась после их с Конрадом поездки в Ривердейл. Он стал проводить много времени с ней и с Чаком. Ему как будто нравилось быть частью их семьи и в то же время оставаться свободным. Более того, Конрад был зачинщиком всех мероприятий. Например, он мог появиться, как чертик из табакерки, и предложить устроить пикник в Центральном парке или за городом. Но чем он занимался в то время, когда не был с ними, Доминик не знала.

Они ни разу не возвращались к тем интимным моментам их отношений, которые возникли во время прогулки после ланча в «Золотой долине» или в ночном саду, прилегающем к дому ее родителей. Доминик считала, что отбила у Конрада охоту к любовным отношениям, когда отказалась пойти в его комнату. Но она помнила, какого труда это стоило ей, сгоравшей от желания в объятиях Конрада.

Она не решилась на близость по нескольким причинам и, в первую очередь, конечно, из-за пуританского воспитания. И вот теперь она расплачивалась за свое ханжество мучительными раздумьями на тему, каковы истинные чувства Конрада к ней. Очевидным было лишь одно: она друг, с которым ему приятно проводить время.

— Куда мне положить вот этот? — спросил Джонни, держа в руке красный кубик.

Доминик отреагировала немедленно.

— На крышу, милый. Сейчас я помогу тебе, подожди минутку. Конрад, ты зашел с каким-то делом или это дружеский визит — у тебя сломалась кофеварка?

— Кофеварка в порядке. А насчет другого… Можно мне напроситься к вам на ужин, если я привезу парочку любимых блюд Чака?

— Если я откажу тебе, Чак никогда мне не простит, — с улыбкой ответила Доминик.

— Договорились. — Конрад взглянул на часы. — А если о деле, то я сейчас работаю в хирургии и хочу, чтобы ты посмотрела на одного пациента. Ты уже встречалась с ним. Это Алан Кларк, у которого, помнишь, я заподозрил камни в мочеточнике?

— Конечно, помню.

— Дело в том, что сестра Боуэн в отпуске, а мне нужен опытный сотрудник, когда я… — Конрад осекся и покосился на Джонни, который перестал играть и начал прислушиваться к тому, о чем говорят взрослые. — Послушай, у меня нет времени рассказывать тебе историю его болезни. Приходи в хирургию, когда закончишь здесь. Алана приведут ко мне через полчаса.

— Хорошо. — Доминик присела на корточки рядом с малышом. — Молодец, Джонни! Теперь давай делать крышу.

Конрад приветствовал вошедшую в кабинет Доминик короткой улыбкой.

— Алан уже здесь, сестра Барнес, — сказал он официальным тоном. — Пройдите в процедурную, пожалуйста.

Мальчик лежал на кушетке, держась за руку сидящей рядом матери.

— Они очень подробно обследовали Алана, сестра, — зачастила миссис Кларк. — Сначала все думали, что у него аппендицит, но мистер Бартон обнаружил песок в почках. И, чтобы его вывести, Алану прописали лекарство, о котором я даже не слышала. — И чуть смущенно добавила: — Я ведь тоже когда-то была медсестрой.

— Я так и подумала. — Доминик улыбнулась. — Как себя чувствовал Алан все то время, что был дома?

Лицо женщины помрачнело.

— Не очень хорошо. Во время одного из контрольных осмотров у него обнаружили злокачественную опухоль на почке. Ему прописали медикаментозное лечение. Вот приехали узнать, как у нас дела.

Доминик посмотрела на Конрада — в его выразительных глазах застыло сострадание. Опухоль на почке да еще недоброкачественная, это очень плохая новость.

— Боюсь, без операции не обойтись, миссис Кларк, — осторожно начал он.

— Доктор, не беспокойтесь, вы можете открыто говорить со мной обо всем. Вы считаете, что надо удалить почку?

— Да. Мы должны это сделать, чтобы не допустить метастаза. И мы хотели бы госпитализировать Алана сегодня, чтобы уже начать готовить его к операции.

Судя по повлажневшим глазам, самообладание покинуло миссис Кларк, однако она довольно спокойно попросила:

— Я хотела бы остаться с ним.

— Ну конечно, — быстро сказала Доминик. — Ты ведь тоже не возражаешь немного пожить в больнице, Алан?

Брови мальчика задумчиво изогнулись.

— А можно мне будет попрыгать на сетке?

Доминик рассмеялась.

— Я отведу тебя туда, пока для тебя будут готовить место.

Смотреть без слез на тщетные усилия ребенка подпрыгнуть на батуте было невозможно. За те несколько недель, что Доминик не видела Алана, он сильно ослаб, ноги стали как спички, руки бессильно висели вдоль худого тельца.

— Все, больше не буду прыгать. Можно мне лечь в кровать прямо сейчас?

Доминик с беспокойством отметила, что мальчик даже после небольшой и непродолжительной физической нагрузки запыхался. Однако она не имела права выказать свою тревогу и поэтому, обняв ребенка за худенькие плечи, легким тоном ответила:

— Конечно, Алан. Мама уже ждет тебя.

Она взяла ребенка за руку и повела в приемный покой. Когда они проходили мимо игрового зала, Доминик увидела там знакомую фигурку.