Веслом по фьорду!

Под небом Исландии в знатной семье
Для счастья была причина:
У Стурлы и Гудню на длинной скамье
Родился третий мужчина.
Старшие братья Сигхват и Торд
Брату сказали прямо:
«Чуток подрасти и с нами на борт —
Страх наводить в океане!»

Но так получилось, что Снорри-сынок

Великим вырос поэтом:
Под парусом рифмы море из строк
Он плёл куплет за куплетом.
Хокон Четвёртый, норвежский король
В Снорри не чаял души:
«Придворный поэт — завидная роль,
Ты, главное, мальчик, пиши!»

«Здравствуйте, милые Сигхват и Торд, —

Черкает письмо удалец, —
Как поживает наш старенький фьорд?
Здоровы ли мать и отец?
Чуток о себе. Подарили ладью,
Купальню из дикого камня,
Красивая девушка носит бадью,
И волю даю рукам я!»

Во все времена будет счастлив лишь тот,

Кто в деле не чает души,
А кто по «братковским» законам живёт,
Чужие считает гроши!

(Из скандинавской школьной программы)

Примерно через час венецианец вернулся с окровавленным офицерским шлемом и двуручным мечом. Никто, даже зулус, не заметил, откуда конкретно он вынырнул.

— Я нашёл воду. Но около источника следы борьбы. Шлем принадлежит руководителю второго отряда, меч — Гесселю из первого отряда. Забирай. — Страшные находки упали к ногам Пламена.

Раб-лемуриец, в прошлом капитан кавалерии, провёл дрожащей ладонью по бледному лицу, смахивая паутину страха.

— Ты! Ты ведёшь нас на верную смерть, командир! — Рука опустилась, и все увидели его суетливо бегающие глазёнки. — Остров нас сожрёт. Пережуёт и выплюнет, как того парня, которого мы закопали. Уж поверьте, братья-мертвецы!

Стилет действовал быстро, как и в случае с рептилией, он просто срубил паникёру голову. Хлынула кровь, и укороченное тело рухнуло в траву, а вытаращенные глаза ещё чему-то удивлялась…

— Кто ещё хочет умереть, как поджавший хвост пёс?

Голова лемурийца, лепеча запоздалые извинения, укатилась в траву. Все почему-то посмотрели туда, потом понимающе — на командира, и никто больше не пикнул. Пламен, так тот даже презрительно зевнул, трусость была не в чести у северян…

— За мной! — коротко приказал Стилет и повел их сквозь джунгли по тропе, отмеченной засохшей кровью, — Там есть вода.

— Я слышал, — раб-грек подкрался к слепому на один глаз рабу-индусу, — наш уважаемый предводитель родился в крепости, построенной на скале Аламут, что в Северном Иране.

Индус безмятежно улыбался, потому как ничего не понимал.

— Я также слышал, — тихо продолжал информированный потомок эллинов, — что его воспитал отец всех ассасинов бессмертный Саббах! Синьор Стилет прошёл школу низаритов, а потом переметнулся на сторону Римской католической церкви. Теперь он настоящий бог разведки, единственный в своём роде профессиональный убийца, отличный тактик и бесценный наёмник. Оплатить его услуги могут только знатные богачи, господин дель Сико, например, или сам дож Белсамондо…

У подножия холма джунгли расступились перед каменным царством. Прямоугольные базальтовые блоки вырастали в каменные колонны, опоясывая куполообразную возвышенность костлявой хваткой древности. Странное архитектурное сооружение злобно скалилось на окружающий мир.

— Говорят, — не обращая внимания на молчание индуса, шептал грек, — что у низаритов шпионы рассеяны по всему миру. А великий шейх Саббах не прощает перебежчиков. Он должен был послать кого-то за Стилетом, чтобы следить за ним и в самый неожиданный момент прикончить.

Индус разглядывал грека большим добрым миндалевидным глазом.

— Знаешь, друг, я долго думал об этом, присматривался к команде, подмечал все мелочи и, кажется, вычислил его! — Грек взял слушателя за локоть и подвинулся ближе: — Обещаешь никому не говорить?

В ответ пухлые руки жителя страны миллиона слонов погладили пышные чёрные волосы грека.

— Эй, я тоже тебе доверяю, — не сопротивляясь, отреагировал увлечённый рассказчик. — Я знаю, кто был послан за лейтенантом — капитан Будулай. Да-да, и не надо улыбаться, я долго наблюдал, взвешивал. Посуди сам, капитан никогда не крестится, старается набиться Стилету в друзья, ни разу не бил исповедующих ислам, зато с удовольствием и ни за что порет меня раз в неделю. Соедини воедино все эти факты, и станет ясно — вот где кроется настоящая опасность! Не для нас, для нашего командира…