Весьма опасная игра

Как раз когда мы спускались из самолета, из кустов выбрался человек. У него была вспорота одежда на правом боку, одна штанина ниже колена превращена в клочки, лицо отнюдь не выглядело цветущим, но с виду он передвигался достаточно легко.

– Я думаю, что мой пилот сломал ногу. Рад, что вы прибыли так быстро.

– Так получилось, что мы пролетали рядом, ну и подумали, что следует вмешаться. Вы англичанин?

– Да. А Вы?

– У нас объединенная англо-американская команда. Вы его вытащили из самолета?

– Я проведу вас.

Он показывал путь. Если говорить точно, то мужчина был дородный, но двигался по зарослям довольно хорошо. И на нем не было ничего сверх того, в чем он был перед аварией: замечательной мохеровой куртки.

Пилот – долговязый парень где-то посередине между двадцатью и тридцатью, был распростерт там, где должен был бы оказаться хвост "Остера", если бы не вершины деревьев. Лицо у парня сильно побледнело и трудно сказать, был ли он в сознании: дыхание стало слабым и затрудненным.

Левая нога ниже колена представляла собой кровавую кашу. Толстяк сделал кое-что стоящее, остановив кровотечение из глубокой раны с помощью пары носовых платков. Но перелом был – будь здоров!

Больше ничем помочь мы не могли, разве что, стараясь, чтобы кровотечение не возобновилось, я привязал ногу к толстой ветви в качестве лубка и вытащил парня из-под обломков, пока он совсем не ослабел от шока. Потом отстегнул нож Фарберина от креплений на ботинке, передал его толстяку и сказал:

– Попытайтесь найти пару прямых стволов футов по трех длины и достаточно крепких.

– Ладно.

Он взял нож и заковылял в сторону сосен, продираясь сквозь кустарник.

Миссис Бикман наклонилась через мое плечо и спросила:

– Могу я хоть чем-нибудь помочь?

– Можете одолжить ему пальто. От шока он начнет замерзать.

Она сняла пальто, и я укрыл им парня. Он качнул головой и открыл глаза.

– С тобой все в порядке, сынок, – сказал я ему. – Просто перелом ноги. И через несколько минут я отвезу тебя на самолете.

Он прошептал:

– С ним все в порядке?

– По-моему, ни царапины. Ты выбрал для посадки лучшее место.

– Не смог дотянуть ни до реки, ни до дороги.

– Ты все сделал правильно. Как это у тебя приключился пожар?

Он закрыл глаза, передвинув голову только на миллиметр-другой.

– Даже представить не могу, как получилось.

– Давление масла было в порядке?

– Чуть ниже и неустойчиво. Но в пределах. До тех пор, пока не появилось пламя.

– Температура головок цилиндров?

– Чуть ниже, чем обычно. Я только немного переохладил машину.

– Не беспокойся...

Но сам я был несколько обеспокоен обстоятельствами. Пожары в двигателе в наши просвещенные времена так ни с чего не возникают.

В это время вернулся толстяк, волоча жерди, и мы приступили к работе. Привязали жерди к ногам еще парой носовых платков, затем я связал обе ноги вместе привязными ремнями, которые я срезал в "Остере". Затем мы просунули под него пальто миссис Бикман, оттащили парня на сотню ярдов и остановились перевести дух.

Толстяк пропыхтел:

– Между прочим, меня зовут Алекс Джад.

– А меня Билл Кери.

Мы пожали руки над распростертым пилотом, потому что мне показалось, что он этого хочет.

Толстая физиономия Джада формой напоминала персик. Все существенные черты и органы сгруппировались в небольшой оазис точно посередине. В более благоприятных обстоятельствах она выглядела бы доброй и веселой. Светлые волосы явно начали редеть, трудно было определить его возраст: что-то между 23 и 29. Галстук в широкую полосу был излишне грязен, чтобы определить его первородный цвет.

Я сказал:

– Мы его доставим в Рованиеми. Вы тоже полетите?

– Мы летели в Ивайло, но я лучше побуду с ним.

– Багаж?

– Около сотни фунтов.

Он и сам похож был на полновесную сотню.

Я подсчитывал взлетный вес и расстояние, пока мы тащили пилота последнюю сотню метров до "Бобра".

А когда дотащили, я все подсчитал: без багажа миссис Бикман и желательно без нее самой, взлетный вес будет не столь удручающим. Так я и сказал.

– Вы окажетесь в Ивайло достаточно быстро, – заверил я.

– Единственное препятствие – нужно ваше согласие провести полтора часа здесь, в этой глуши, в одиночестве.

– Меня это не слишком беспокоит.

И это прозвучало так, как если бы действительно так было.

Я принялся выгружать ее багаж. Для большей надежды на удачный взлет заодно размонтировал и выгрузил магнитометр.

Потом мы погрузили на борт пилота, Джада, его багаж, развернули "Бобра" в ту сторону, откуда я приземлялся – при взлете следовало считаться с боковым ветром, и единственно, чего я желал, – это участок дороги поровнее. Мотор набрал обороты и мы взлетели.

Когда "Бобер" набрал высоту, я связался с Рованиеми и попросил подогнать "скорую" прямо к реке, чтобы сэкономить время. Они обещали: "Будет сделано".

Покосившись на Джада, сидящего рядом, я спросил:

– Деловая поездка?

С кислой миной он согласно кивнул.

– И еще я надеялся порыбачить.

Действительно, среди багажа были два удилища.

– Смотрел, где можно добыть дешевой древесины... Здесь, для производства мебели.

– Вам действительно для этого нужен самолет?

– А что, этот можно нанять?

– Это моя работа.