Весна безумия

В магазине я ходила мимо полок, сверялась со списком в телефоне и накладывала всё в корзину. Соню по-прежнему придерживала за шарф, но, когда проверяла, все ли яйца в клетке целые, мелкая куда-то запропастилась.

Нашла я её около стеллажа с шоколадными батончиками. Она в них ковырялась и, наверное, ей хотелось достать тот, что в самом низу коробки, поэтому остальные она доставала и кидала прямо на пол, приговаривая на весь магазин:

– Акаладка!

– Соня! Быстро клади их в коробку!

– Мамаша, нужно за ребёнком следить, а не в телефоне сидеть, – едко проговорила мне полная женщина лет пятидесяти. Она пошла вдоль стеллажа дальше, бурча себе под нос. – Понарожают, малолетние проститутки.

Я опешила, чуть корзину из рук не выпустила. Горечь обиды душила. Я чувствовала, что ещё чуть-чуть – и расплачусь от внутренней беспомощности. Что я ей сделала?!

Я быстро сгребла все шоколадки в коробку и, резко дёрнув Соню за рукав, потащила к кассе.

– Евяк?! – канючила она, указывая на витрину со сладостями.

– Обойдёшься без червяка! Ты очень плохо себя вела в магазине! – меня давила обида от беспомощности, и из-за этого я ругала Соню.

У неё задрожал подбородок, губы изогнулись дугой – сестра вот-вот готова была заплакать, прямо как я.

– Ладно, куплю тебе червяка, я же обещала, – выдавила я улыбку ради Сони. – Но если ещё хоть раз убежишь от меня в магазине, не то что червяка не куплю, вообще тебя с собой не возьму!

Вряд ли Соня поняла мои угрозы, но зато начала довольно подпрыгивать, когда я положила в корзину мармеладных червячков.

Грубые слова, сказанные вскользь посторонним человеком, а у меня уже душа оказалась не на месте. Я шла из магазина и глотала слёзы. Почему я такая слабачка и трусиха? Почему ничего не ответила ей? Я даже не догадалась оправдаться, что Соня — моя сестра. Инга бы на моём месте надела корзину на голову этой тётке за такие слова, или послала бы куда подальше. Почему я не могу быть такой же смелой, как Инга?

Пока Соня бегала по детской площадке, я ходила за сестрой по пятам, а горечь обиды заедала мармеладными червями. Какая-то тётка выбила меня из колеи настолько, что я окончательно пала духом. Хотелось плакать.

Хоть на следующий день настроение и вернулось в привычно размеренную колею, но осадок остался. Эта ситуация постоянно вертелась в голове. Инга на большую перемену тоже пришла мрачная. Давно я не видела её настолько расстроенной:

– Ты чего такая хмурая?

– Мать вчера приехала, а я была у Джорджа. Сначала не писала, не звонила, ждала меня. Потом позвонила. Устроила мне разнос. – Инга говорила отрывисто, и по ней было непонятно, сердится она или грустит. – Мы поругались сильно.

– Из-за Джорджа?

– Нет, из-за всего, сначала по мелочам придиралась, какая я криворукая и нехозяйственная, а потом уже, как всегда, завела шарманку, что всю жизнь ей испортила, – нахмурилась Инга и вздохнула. – Ладно, давай не будем об этом. Она завтра уедет.

Я не находила слов, чтобы поддержать подругу. Её мать часто винила дочь во всех своих неудачах. Даже в том, что Инга родилась, ведь после этого отец и бросил их. Винила и в том, что отчим, с которым несколько лет жила Ингина мать, начал домогаться Ингу. В этом тоже, по словам матери, была виновата она, потому что мужчину пришлось выгнать ради спокойствия дочери, которая сбежала из дома из-за такого «родственничка». А с нынешним бойфрендом мать Ингу даже не познакомила.

– Уедет, остынет, соскучится, – тоже вздохнула я.

– Последнее вряд ли, – Инга совсем скисла. – Ещё, блин, Алка твоя тройбан мне сейчас влепила. Теперь по химии, скорее всего, четыре в четверти будет.

– Она не моя, – открестилась я от родства с химичкой.

– Зато она на тебя молится, – фыркнула Инга, но потом снова тяжело вздохнула.

Ингу нужно было вытаскивать из этого состояния.

– Пошли ко мне сегодня, – предложила я.

– В ваш детский сад? – усмехнулась она.

Да, Соня умела занимать собой всё пространство нашей квартиры и бывала очень приставучей.

– Лучше детский сад у нас, чем претензии дома.

– Пошли, – вздохнула Инга.

Но после занятий Тим увязался с нами. Инга ничего не говорила, шла задумчивая и поникшая.

Тим впервые взял меня за руку после школы. Потом вопросительно глянул, косясь на Ингу, как бы спрашивая, что случилось. Я просто поморщилась и дёрнула плечом. И мы заговорили на отвлечённые темы об учёбе, кто как написал ВПР по истории. Даже Инга включилась в разговор, похвалилась, что физики написали лучше, чем экономисты, у которых история входила в профильные предметы.

Глава 13. Слабая

Дома Инга повеселела. Моя мама встретила её гостеприимно, кормила от души. Вообще, она очень вкусно готовит и любит это делать. А Инга обожает стряпню моей мамы, и наконец-то они нашли друг друга.

– Вы вообще родственники?! – посмеялась Инга, уминая уже третий беляш. – Янка, у тебя же в крови должна быть любовь к готовке! С такой-то мамой! Мне кажется, Соня уже лучше тебя готовит.

– Тебя не устраивает, как я варю пельмени?