Весна&Детектив

Она считала, что умеет разговаривать с психами. В рекламном бизнесе псих — каждый второй. Куда умнее не спорить, а сделать вид, что воспринимаешь собеседника всерьез, и потом незаметно улизнуть.

— Конечно, зря она привела с собой Федора… — задумчиво сказал худосочный. — Ее не должны окружать люди с подобным прошлым.

— А что у него в прошлом? — навострила уши Садовникова.

— Ну… он, понимаете… сидел, — склонил голову молодой человек. — По серьезной статье…

«И ходит с пистолетом, — пронеслось в мозгу Татьяны. — И глаза у него ревнивого собственника. А Эвелинка сейчас, на радость толпе, перед камерами раздетой появится, прозрачная накидка не в счет…»

— Спасибо. Я вас поняла, — поблагодарила она юношу.

Потом мягко отстранила его и задумчиво оглядела площадку. А ведь Альбертик, хотя по виду и чудак, прав. Напряженная какая-то обстановочка. Наверное, потому, что народу полно. Одних журналистов чуть не двадцать штук понаехало. Не обманул Маккаген-старший. И многие из акул пера уже поддатенькие. А как еще греться, когда на улице от силы плюс два? Везде лезут, гогочут, мешаются, советы раздают, шуточки отпускают… А уж когда голая Эвелинка появится, и вовсе бардак начнется. Ох уж этот ученый рекламщик Стив… Как там в его сценарии? «Окутанная романтическим флером героиня царственно кладет руку на искрящуюся грань флакона с духами «Spring Love».

Романтический флер сценарист планировал создавать так: полностью обнаженная Эвелина величаво вступает в подкрашенный голубым дым. Тане еле удалось уговорить Стива, чтобы на модель полупрозрачную шаль накинули. Но сейчас, в присутствии братка, толпы и придурковатого псевдокузена, похоже, и шаль не спасет. Не случилось бы беды…

* * *

Снять шедевр Валюшка Красивый сегодня явно не старался. То ли сценарий его не вдохновлял, то ли героиня не нравилась. А скорее бесенок алкоголизма раздражал, толкал под руку.

По крайней мере, проход Эвелинки от неприветливых берез к бутафорскому флакону с духами режиссера удовлетворил с первого дубля.

— Снято! — радостно выкрикнул Красивый.

И бросил плотоядный взгляд на ряды журналистов — те дружно угощались коньячком из фляжек. Явно рассчитывал, что, пока будут переставляться свет и камеры, и ему нальют.

«Зубами вцеплюсь — не допущу! — решила Татьяна. — Надо любой ценой Красивого отвлечь».

— Валюша, ты не знаешь, — ласково обратилась Садовникова к режиссеру, — почему сегодня столько журналистов собралось?

— Говорят, Эвелинка потребовала, — фыркнул тот. — Она ж у нас звезда-а-а… Думает, что фигура у нее, как у Памелы Андерсон, вот и пожелала пиара. Чтоб каждый канал ее голый зад продемонстрировал.

— А откуда у нее на журналистов выходы? — пробормотала Татьяна.

В базе данных агентства звезд, подобных Эвелинке, — сотни. И ни для кого прессу на съемки ни разу не приглашали.

Но возразить режиссеру Татьяна не успела. Потому что к ним с Красивым вдруг бросился молодой американский сценарист. И нахально заявил:

— Я приказал не переставлять технику. Сцену нужно переснимать.

— Ты приказал? — иронически поднял бровь режиссер.

— У меня, как у сценариста, есть право вето, — не смутился ученый американец. — Сцена явно не удалась. Понимаете, Валентин, — он важно взглянул на режиссера, — у вас пока абсолютно не получается создать той романтической атмосферы, о которой говорилось в сценарии. Не выходит заставить потребителей полюбить наши духи… вдышаться в них…

— Блин… — в притворном ужасе схватился за голову режиссер.

Таня тоже кипела от возмущения. Да уж, юный американец и не умный, и крайне беспардонный. По его сценариям покуда ни единого ролика не сняли, а он уже самого Красивого жизни учит. Думает, раз племянник Маккагена — значит, ему все позволено?

И она ласково произнесла:

— Вам не кажется, Стив, что вы свою задачу уже исполнили? Сценарий написан, и неплохой в целом сценарий. — Она фальшиво улыбнулась. — А как снимать, пускай уж Валентин сам решает.

— Как это — сам решает?! — вспылил американец. — Ролик мой. Понимаете, мой! И я никому не позволю его запороть!

— Вот придурок, — усмехнулся Красивый.

— Сами вы… stupid! — рявкнул американец. — А мой ролик еще прославится. Вот увидите!

А из стана журналистов тем временем донеслось:

— Эй, творцы! Хорош трепаться. Колотун! Запускайте Эвелинку голую — не догоним, так хоть согреемся! А то уедем счас, на фиг!

И в стае акул пера раздалось здоровое жеребячье ржание.

— Вот и вся романтика, — улыбнулась Стиву Садовникова. — А ты говоришь: флер, дымка, ароматы… Народу, прости, не флер нужен, а Эвелина без трусов.

Стив — неожиданно — спорить не стал. Примирительно произнес:

— Ну, раз народ просит…

— Будем снимать дальше? — обрадовалась Татьяна.

— Ну да, — кивнул американец. — А то вдруг и правда разъедутся… — И начальственным баском крикнул: — Пусть Эвелина раздевается!

Таня ретранслировала команду американца костюмерше. Пока говорила, в поле ее зрения случайно попал бритоголовый спутник фотомодели. Тот стоял молча, лицо болезненно дергалось. А крутившийся рядом с ним худосочный якобы кузен что-то шептал братку в ухо. И лицо у того мрачнело еще больше.