Весна (Дорога уходит в даль - 3)

Слепой упал. Что тут особенного? Я очень часто падаю.

- Это я виновата, - казнюсь я. - Недоглядела...

- Не говори глупостей! Ты все время держала меня под руку. И ведь ничего не случилось особенного: ну, я разбила лоб, подумаешь!

- Ох... - вздыхает женщина, прикладывая к ранке свежую тряпочку. - Ваше счастье, пани, что вы слепая: вы не видели, как вы упали и как вы лежали! Я подумала, что вы убились насмерть. Ваше счастье, что вы слепая...

- Ну конечно, я счастливая, - через силу улыбается Вера Матвеевна. - Но все-таки, пани, я хоть и не видела, как упала, но кости мои это почувствовали...

Мы помогаем Вере Матвеевне встать.

- Ступайте, пани, ступайте до дому и ложитесь в постель! - прощается с ней наша случайная знакомая.

Мы выходим на улицу.

- Сейчас я позову извозчика и отвезу вас домой, - соображаю я. - Или, хотите, поедем к нам?

- Никуда я не поеду. Мы пойдем с тобой в аптеку, там мне заклеют лоб пластырем, и мы пойдем по остальным адресам нашего списка.

- Там всего два адреса осталось. Успеем завтра утром...

- Нет, после аптеки обойдем всех, кто остался. Непременно сегодня!

В аптеке Вере Матвеевне смазали ранку йодом, заклеили пластырем и сказали:

- Ваше счастье - только ссадина. Чуть пониже - и остались бы вы без глаза!

На это Вера Матвеевна сказала беззаботно:

- А на кой он мне, тот глаз? Он же все равно не видит...

Уже выйдя со мной из аптеки на улицу, она говорит:

- Обрати внимание: сколько людей сегодня сказало мне, что я счастливая!

Мы обошли все оставшиеся адреса. Их оказалось не два, а четыре.

Я не соврала, когда сказала "два", - последние адреса были написаны на обороте списка.

Когда мы наконец возвращаемся домой - уже в сумерки, - Вера Матвеевна ступает тяжело, с утомлением. Теперь она все время шепчет про себя:

- Луку зеленого на рубль. Чтоб на всех. Еще - редиски.

Непременно. Мясо. Белых булок...

Я слушаю ее шепот и леденею от ужаса. Неужели Вера Матвеевна сошла с ума?

Она чувствует мой страх - она же все видит, словно зрячая! - и успокаивает меня:

- Не обращай на меня внимания. Когда я хочу запомнить что-нибудь крепко-крепко, я несколько раз говорю это себе шепотом. Это у меня все равно как если б я занесла в записную книжку.

На нашей лестнице мы встречаем спускающегося Матвея. Он был у нас и уже уходит.

- Ну? - спрашивает у него Вера Матвеевна. - Как?

- Чудно! - отвечает Матвей. - Семьдесят пять рублей!

А у вас как?

Вера Матвеевна расцветает:

- И у нас восемьдесят! Живем, сыну?

- И как еще живем, Вера Матвеевна!

- Только, Матвей, имей в виду: рублей десять - двенадцать надо отдать на тюремный Красный Крест. В Антокольской тюрьме сейчас много политических сидит! И есть как раз возможность сделать передачи... Луку надо, сам знаешь. Теперь уже есть зеленый. Редиску или редьку. Котлет нажарим. Булок белых, французских...

- Все, что вы скажете, Вера Матвеевна!

Уже в постели, засыпая, соображаю:

"Это Вера Матвеевна говорила про передачу политическим заключенным. Ведь в тюрьме живут голодно. И нужен лук, мясо, а не то начнется цинга... Помощь политическим заключенным - это делается потихоньку от полиции. Этим ведает все та же Вера Матвеевна".

Потом - уже в предсонном тумане - возникает мысль о завтрашнем докладе Александра Степановича. Интересно!

Потом - хлоп! - словно заперли дверь, - и сон...

Глава третья. ЗАЧЕМ И ОТЧЕГО КРЕЙСЕР "СФАКС" ПЛЫВЕТ К ЧЕРТОВУ ОСТРОВУ

- Не ждите от меня, - так начал свой доклад Александр Степанович, повторения того, что писали о деле Дрейфуса газеты пять лет назад. С тех пор многое неизвестное стало известным. Многое тайное стало явным, иное темное прояснилось.

Конечно, мне придется напомнить вам также и некоторые основные узлы дела Дрейфуса. Но я расскажу вам то, что за год пребывания во Франции мне удалось узнать от моих друзей - журналистов и общественных деятелей.

Весной 1894 года военный министр Франции генерал Мерсье сделал в палате депутатов доклад "О состоянии армии и флота".

Мерсье нарисовал радужную картину - все великолепно, безупречно! Армия и флот в образцовом состоянии!

Докладу военного министра Мерсье бурно аплодировали все депутаты, кроме социалистов: социалисты ему не поверили.

Социалисты были правы: доклад военного министра генерала Мерсье представлял собой сплошную ложь. На самом деле военное положение Франции внушало тревогу. Тревожило и то, что в Генеральном штабе Франции гнездилась измена. Там исчезали, а потом снова появлялись важные документы. Очевидно, ктото из людей, имевших к ним доступ, уносил их куда? зачем? - а потом снова клал их на место. Но кто делал это? Кто?

Военный министр генерал Мерсье получил анонимное письмо:

"...Берегитесь! В вашу овчарню повадился волк. Может быть, даже два... Берегитесь!"

Стали искать. Но тщетно. Следы шпиона были неуловимы.