Весна и осень чехословацкого социализма. Чехословакия в 1938–1968 гг. Часть 1. Весна чехословацкого социализма. 1938–1948 гг.

2) Надо выработать план самого широкого обмена сырьем и товарами с целью использования всех производственных мощностей обеих стран. Главные отрасли чехословацкой промышленности, такие как: залежи угля, источники энергии, шахты, металлургия и, вероятно, иные отрасли транспорт и т. д., будут, согласно сегодняшним чехословацким планам, национализированы. Тем самым создались бы основные предпосылки для планового производства в главных промышленных отраслях на несколько лет вперед и приспособления чехословацкого плана производства к государственному плану СССР (естественно, с оглядкой на необходимые экономические связи Чехословакии с другими странами), который соответствующим образом учитывал бы все основные потребности Чехословакии как в сырье, так и в том, что касается сбыта готовой продукции. Таким способом можно было бы достичь самого действенного сотрудничества с СССР в главных отраслях и обеспечить чехословацкой промышленности полную занятость на длительный срок…»[246]

Бенеш поднял и деликатный, по его собственным словам, вопрос: «…Я бы желал, чтобы ваше правительство потребовало от нашего правительства наказания всех тех в Словакии, кто виновен в войне против СССР. Хочу, чтобы вы дружественным способом попросили нас, чтобы мы сурово наказали всех тех, кто виновен в объявлении войны (Словакии против Советского Союза) и сотрудничестве с немцами на фронте…»[247]

С помощью такого странного, на первый взгляд, предложения Бенеш хотел руками Москвы установить в послевоенной Словакии нужную ему политическую систему, исключив из общественной жизни всех тех, кто был за ту или иную форму самостоятельности Словакии. Сам Бенеш, как известно, вообще не считал словаков отдельной нацией. Но именно такой «чехословакизм» довоенного чехословацкого правительства и толкнул многих словаков на путь сепаратизма, так как они были лишены автономии в ЧСР.

Молотов раскусил этот дипломатический финт и ответил с улыбкой: «Было бы не совсем понятно, если бы мы ставили словаков на ту же доску, что немцев и венгров.

Бенеш. Нет, я этого не хочу, но этот вопрос остался бы между нами и вами. Я не хочу, чтобы словацкий вопрос стал вопросом международным, это будет нашим внутренним делом. Речь для меня идет лишь о том, чтобы во внутренней политике не стали говорить, что чехи наказывают словаков. Поэтому мне нужна ваша помощь. У нас неприемлемо то, что они сделали; и со славянской точки зрения нужно судить то, что они делали для немцев против славян.

Молотов. Понимаю. Вам нужна поддержка Советского Союза против словаков. Кто те люди, кого вы хотите наказать?

Бенеш. Тука, Шаньо Мах, Тисо (он же Гаспар), Медрицки, Чатлош[248] тоже должен быть повешен. У словаков это очень тяжело – хватать виновных. Словаки – это все одна семья, они хорошо устроились, один брат в Лондоне, другой в Словакии. Если бы дела у союзников пошли плохо, то брат в Словакии спас бы того, кто за границей, а в противоположном случае брат из-за границы спасет брата дома. Конечно, я утрирую, но хочу лишь сказать, что нам, чехам или словакам, было бы тяжело наказать всех виновных. А в интересах будущего, в интересах морали это абсолютно необходимо».

Молотов от каких-либо обязательств воздержался, однако спросил, планируется ли предоставить словакам автономию поле войны. Бенеш этот вариант отверг, но отметил, что в рамках «децентрализации» Словакия получит больше прав, чем до войны. Братислава уже не будет столицей Словакии, так как находится слишком близко от границы.

18 декабря 1943 года состоялся завершающий и официальный раунд переговоров Бенеша со Сталиным (до этого переговоры проводились в неформальной обстановке за ужином), на которых присутствовал и Молотов.

Когда речь зашла собственно о Чехословакии, Сталин поинтересовался, почему в стране нет партизанского движения, ведь там вроде есть обширные леса. Он спросил также, как относиться к Гахе, главе протекторатного правительства, и нельзя ли его использовать. Бенеш ответил, что ранее поддерживал с Гахой связь, но теперь он превратился в инструмент немцев и будет осужден. После войны жизнь в Чехословакии, по мнению Бенеша, следовало поставить на новые основы. Сталин добавил, что, само собой разумеется, старую демократию оставить нельзя, так как она оказалась нежизнеспособной и приведет к гибели. «Надо сделать шаг вперед… к новому положению вещей». Но при этом советский лидер несколько раз повторил, что не хочет вмешиваться во внутренние дела других стран[249].

Что касается Словакии, то Сталин, в отличие от Молотова, гораздо явственнее поддержал Бенеша. «Сталин подчеркнул, что Словакия не смеет и помыслить о том, чтобы стать самостоятельной. Она принадлежит Чехословакии». При этом Сталин спросил, насколько сильны различия между чешским и словацким языками. Бенеш ответил, что, по его мнению и с научной точки зрения, словацкий – это тот же чешский[250].