Весна и осень чехословацкого социализма. Чехословакия в 1938–1968 гг. Часть 2. Осень чехословацкого социализма. 1948–1968 гг.

В 1957 году наконец распался давно раздираемый внутренними противоречиями Совет свободной Чехословакии. Умеренные сторонники Зенкла и Рипки (скончался в 1958-м) сохранили прежнее название. Осуский и Леттрих создали собственный Комитет свободной Чехословакии.

В комитете было много бывших деятелей запрещенной в 1945 году (с согласия Бенеша и того же Зенкла) довоенной Аграрной партии. Американцы стали усиленно финансировать именно вторую организацию, которая была более радикальной в своем антикоммунизме. При этом Осуский и Леттрих не поднимали тему статуса Судетской области и выселения оттуда немцев – американцы просили об этом, чтобы не расстраивать канцлера ФРГ Аденауэра[262]. Напротив, Зенкл публично защищал выселение немцев из ЧСР, проведенное его национально-социалистической партией вместе с коммунистами.

К 1957 году, накануне своего распада, Совет свободной Чехословакии получал от американских властей ежемесячно 18 тысяч долларов, в основном на заработную плату ведущим деятелям эмиграции. Примерно 10 вождей Совета получали в месяц по 350-400 долларов, что соответствовало тогда средней заработной плате в США. Несмотря на раскол, Зенклу, Рипке и примкнувшему к ним бывшему послу ЧСР в США Славику сохранили эти дотации и после 1957 года, но больше американцы оплачивать ничего не стали.

Комитет Осуского получал в месяц 6000 долларов, тоже в основном в виде заработной платы для лидеров. На памятные политические мероприятия американцы отпустили лишь 200 долларов. В 1958-1959 годах чехословацкая эмиграция получала от своих американских хозяев всего по 40 тысяч долларов в год[263]. Даже албанской эмиграции доставалось больше.

СНБ США в 1958 году принял решение постепенно свести на нет финансовую помощь «наиболее бесполезным» эмигрантским организациям, к которым отнесли и чехословацкую. К концу 50-х годов политическая чехословацкая эмиграция в США фактически прекратила организованную деятельность.

В октябре 1957 года еще один известнейший американский журналист, Гаррисон Солсбери, в серии статей в «Нью-Йорк Таймс» набросился на Ассамблею порабощенных народов (ACEN), которую он упрекал за архаичную политику в духе самых мрачных страниц холодной войны. Эмигранты ответили открытым письмом, которое 7 ноября 1957 года опубликовала та же газета. Ассамблея резко критиковала тех жителей Америки, кто надеялся на постепенную либерализацию коммунистических режимов по югославскому сценарию. Поэтому западному миру ни в коем случае не следовало, по мнению ACEN, развивать с социалистическими странами культурный обмен и торговлю. Это, мол, только усилило бы позиции правящих в Восточной Европе режимов.

Видимо, братья Даллесы считали ассамблею «полезной» организацией, ибо в 1958-1959 годах ее финансирование даже выросло – с 252 до 275 тысяч долларов[264].

Для ACEN нашли оригинальное применение. В связи с ростом позиций левых сил в Латинской Америке (особенно после победы в 1959 году кубинской революции) восточноевропейских эмигрантов по линии ассамблеи направляли с лекциями в страны западного полушария, где они живописали «ужасы коммунистической тирании». Например, венгерские эмигранты на деньги ЦРУ запугивали чилийских избирателей в 1958 году, когда президентом страны едва не был избран марксист Сальвадор Альенде. Эмигрантов-лекторов поддерживала влиятельная в Латинской Америке католическая церковь.

В 1957 году ассамблея учредила свои филиалы в Аргентине, Бразилии, Чили и Уругвае.

Эмигрантов попытались использовать и для антикоммунистической пропаганды в странах Азии, например во Вьетнаме, но там дело не пошло.

В чехословацкой эмиграции в конце 50-х годов проходила «смена вех», как и у их русских коллег после провозглашения новой экономической политики в 20-е годы. Многие эмигранты пытались отказаться от политики в пользу научной, журналистской и культурной деятельностей.

Показателен в этом смысле пример журнала «Свьедетстви» («Свидетельство»), основанного журналистом Павлом Тигридом. Вокруг этого издания объединились эмигранты новой волны, из которых никто до 1948 года не занимал в Чехословакии важных государственных постов. Эти люди более гибко относились к социализму и признавали позитивные перемены в Восточной Европе после XX съезда КПСС. Журнал издавался именно для чехов и словаков, а не для западной общественности. Он нелегально доставлялся и в Чехословакию, где пользовался популярностью среди многих интеллектуалов именно благодаря современным, не перегруженным антикоммунистической пропагандой статьям. В 1960 году редакция «Свьедетстви» перебралась в Париж, чтобы быть ближе к родине[265].