Весна и осень чехословацкого социализма. Чехословакия в 1938–1968 гг. Часть 2. Осень чехословацкого социализма. 1948–1968 гг.

Именно поэтому Дубчек нарушил тот пункт постановления Президиума ЦК КПЧ, в котором ему предписывалось выступить с критикой «2000 слов» по телевидению. Выступить-то Дубчек выступил, но про манифест не сказал ни слова. Президиум поручил Индре от имени секретариата ЦК разослать по телетайпу областным и районным организациям выводы президиума относительно «2000 слов». Индра это и сделал. И очень удивился, когда, выступая на городской партконференции в Остраве, член президиума Черник представил это как инициативу самого Индры, на которого СМИ, опять же, набросились как на «догматика».

Между тем, КПЧ стараниями Дубчека и «реформаторов» занималась не борьбой с политическими оппонентами, а зачисткой своих собственных рядов от «догматиков» и «консерваторов».

В последние выходные июня 1968 года в стране прошли чрезвычайные районные конференции КПЧ, хотя до этого обычные конференции уже проходили в марте. На сей раз выбирали делегатов на областные конференции и предлагали кандидатов в делегаты чрезвычайного съезда, а также в состав нового ЦК (который на этом съезде предстояло избрать).

СМИ с удовольствием отмечали, что атмосфера на конференциях была совсем другой, чем в марте, – более «прогрессивной».

Делегатам районных конференций было роздано 60 тысяч анкет с различными вопросами, вернули их 57 тысяч, но обработали почему-то только 40 тысяч[690]. 88,8 % делегатов высказались за созыв чрезвычайного съезда, и лишь 1,8 % были против. 52 % считали, что у КПЧ хватит сил, чтобы завершить демократические преобразования (довольно слабая вера в собственные силы). Всего 30 % полагали, что партия сможет быстро подготовить своих функционеров к новым демократическим формам партийной работы. Зато 66 % думали, что КПЧ надо разделить власть с другими партиями и организациями.

От съезда большинство делегатов, согласно опросу, ждали одного – проведения решительных кадровых перемен. Какие-либо конкретные вопросы политики и экономики, судя по всему, вообще не играли никакой роли.

Делегатов попросили определить свое отношение и к 25 членам президиума и секретариату ЦК КПЧ. Первое место в «десятке лучших» занял Дубчек, за ним шли Цисарж, Шик, Черник, Гусак, Шпачек, Ленарт, Смрковский, Биляк, Млынарж и Барбирек.

Некоторые конференции еще перед началом работы определили «тип» делегата съезда – это должен быть «прогрессивный» человек, не замешанный в практике 50-х годов и активно поддерживающий «демократизацию».

«Руде Право» напечатала материал о конференциях под характерным заголовком: «В нашей партии без деформаций и их виновников!»[691].

Неудивительно, что зачастую на конференциях было очень мало рабочих (хотя они составляли большинство членов КПЧ) и много представителей интеллигенции. Резко сменился по сравнению с мартом и сам состав делегатов конференций. Например, в столичном районе Прага 6 из 323 делегатов только 73 принимали участие в мартовской конференции[692]. Предлагали районные конференции на съезд тоже явно не рабочих. Обком КПЧ в Усти-над-Лабем отмечал, что из выбранных районной конференцией 130 делегатов съезда (точнее, кандидатов в делегаты) только 22 рабочих и 7 женщин, что не отвечает составу северочешской областной организации КПЧ.

Конференция в Остраве не избрала на съезд члена Президиума ЦК КПЧ Кольдера. Причем выступавший на этой конференции Черник ни единым словом не поддержал своего коллегу. Зато он призвал «не драматизировать» «2000 слов» и бороться против этого манифеста только силой аргументов, а не с помощью государственных органов. То же самое прозвучало и в Усти-над-Лабем: там призывали отнестись к «2000 слов» с «холодной головой».

Конференция в Бероуне требовала «дистанцироваться от группы Новотного» (хотя в эту же «группу» до января 1968 года входил и сам Дубчек) и ограничить срок пребывания на любом партийном посту двумя годами.

Ряд делегатов конференций в целях борьбы с «засильем партийного аппарата» предложил вообще ликвидировать посты ведущих секретарей районных комитетов КПЧ (то есть лидеров районных организаций) и ввести вместо этого пост почетного председателя на общественных началах. Было ясно, что тем самым работа всей партийной организации оказалась бы парализованной, так как руководить несколькими десятками тысяч человек в свободное от работы время не смог бы никто.

Характерно, что на конференциях в июне меньше говорили об экономике, чем в марте. Но интеллигенцию, которая задавала на июньских конференциях тон, повседневные вопросы жизни людей мало интересовали, а все трудности списывались на «консерваторов», которых и требовалось теперь убрать со всех постов.

На конференции пытались «прокатить» и Индру, хотя, выступая в Годонине, он говорил вроде бы в духе «реформаторства» о том, что КПЧ строит «свой, чехословацкий социализм». Но когда Индра сказал, что этот самобытный социализм тем не менее должен базироваться на принципах марксизма-ленинизма и пролетарского интернационализма, этого ему уже не простили.