Весна на 45 минут

Герт действительно стал работать на порядок медленнее. Глядя на него, я снова задумался о том, почему мне настолько пофиг. Я бил его без малейших угрызений совести, когда он стонал и извивался от боли, внутри меня ничего даже не дергалось. Уверен, если бы мне приказали наказать его, используя другие, более жестокие методы, я бы подчинился так спокойно, как если бы мне приказали выпить чашку кофе рано утром. Где и о что я все-таки треснулся башкой?

В контейнер заглянул Витек.

– Ну как делишки, братан?

– Галимо, – бросил я. – Башка на куски разваливается.

– Понял.

Он подошел ко мне и поставил на стол Герта бутылку пива.

– Тяпни пару раз, может, отпустит.

– Да мне лучше кофейку, – пробормотал я.

– А, ну раз так, иди сделай себе, заодно посмотришь, чем остальные черти занимаются.

Выдравшись на ноги, я схватил Герта за волосы и заставил посмотреть мне в глаза. Его испуганный взгляд доставил мне пусть и едва ощутимое, но все же удовольствие.

– Не думай, что раз я ухожу, значит, можно расслабиться, – я старался говорить как можно более жестоко. – Если я приду и увижу, что ты копаешься с тем же кодом, что и сейчас, я тебя до крови бить буду.

Когда мы с Витьком вышли из контейнера, он сказал мне:

– Черт бы тебя побрал, Антон, я знал, что имплант сделает тебя жестоким, но я не ожидал, что настолько.

Имплант? Что за дичь он несет?

– О чем ты толкуешь, братан?

– Мы вживили тебе имплант, блокирующий эмоции. Разрабы говорили, что его КПД от восьмидесяти до девяноста пяти процентов. Видать, у тебя он пашет на все девяносто пять.

Если бы у меня были эмоции, я был бы в шоке: неужели теперь я буду таким, как Альма, механизмом, управляемым исключительно холодным, как сталь, рассудком? Неужели я больше никогда не почувствую томительной страсти, такой мучительной, но такой сладкой?

С другой стороны, разве это плохо? Я был свободен делать то, что я хочу, а не то, чего хотят неконтролируемые гормоны. Теперь за рулем был я, а не мой член.

– Ну ваще крутяк, Витек, – сказал я довольным голосом. – Я поди думал, что башкой где-то треснулся, а ты просветил неграмотного.

– Ну, бывает.

– Кстати, – я вернулся в реальность, – ты куда намылился?

– Да тут приехали, блин, какие-то типы стремные майнеры покупать. Надо им все показать и рассказать, чтобы они побыстрее купили и свалили отсюда.

– Майнеры…

В моей голове замелькали картинки Таникса и Альмы, рыщущих по холмам и залезающих в дыру под забором. Эти сорвиголовы не остановятся, пока не добьются своего.

Витек взял с собой еще нескольких парней, и они ушли. Я же заварил себе кофе на местной кухоньке, после чего вернулся к Герту. Присмотревшись к его мониторам, я не увидел ничего знакомого: то ли у меня была плохая память на цифры, то ли он работал над совсем другим кодом. Как бы оно ни было, наказывать его было бы нелогично, потому что в его медлительности виноват был я.

Попивая кофе, я наблюдал, как Герт изо всех сил старается не заснуть. Похоже, он был настолько уставшим, что даже боль от ударов плетью не могла пересилить желание спать. Может, сделать ему кофе? У меня не было эмоций – не было места и сомнениям: я пошел на кухоньку, взял там еще одну чашку, заварил кофе и принес Герту.

– Пей, – приказал я, сорвав скотч с его рта. – Не хватало, чтобы ты еще вырубился здесь.

Он посмотрел на меня. Его глаза лихорадочно горели, как будто он болел.

– Если я выпью, я точно засну, – он говорил тихо и не очень разборчиво. Я не собирался разводить гнилой базар, поэтому отрезал:

– Я тебе сказал, пей, значит, пей.

– Лучше не надо, – он не собирался сдаваться.

– Как по-твоему, зачем я здесь торчу? – мой голос снова стал жестоким. – Если ты будешь меня злить, я с тебя всю шкуру сдеру, и это не преувеличение.

– Ты так или иначе сдерешь с меня шкуру, потому что я отключусь уже через пятнадцать минут.

Вскочив со стула, я схватил его за волосы.

– Ты меня достал. Еще одно слово – и ты получишь.

Он решил не лезть на рожон. Осушив чашку, он поставил ее на край стола. Я снова заклеил его рот скотчем, и он уткнулся в мониторы. Прошло пятнадцать минут. Его глаза закрылись, и он опустился на стол. Безобразие! Я поднял его и со всего маху заехал ему по щеке, чтобы привести в чувство – но он был как будто под наркозом: никакой реакции. Я почувствовал что-то жирное на ладони. Оставив пацана в покое, я вышел из контейнера. Моя ладонь была перепачкана чем-то белым.

Случилось так, что в тот момент мимо пробегал Витек. Заметив недоумение на моей роже, он тормознул и спросил:

– Ты эт' чего смотришь как ошпаренный?

– Гавно какое-то получилось.

Я показал ему белую дрянь на ладони и рассказал, что стряслось. Вместе мы зашли в контейнер. Включив фонарик на своем смартфоне, Витек поднял Герта. На щеке пацана я отчетливо увидел татуировку в виде двух квадратов, соединенных как звенья цепи.