VESNA просила подождать

Моя мама была студенткой второго курса, когда я незапланированно ворвалась в её жизнь. Совсем юная, наивная и добрая. С моим отцом у них что-то не заладилось, они расстались ещё до моего рождения. Я его так ни разу и не видела, почему он принял решение не общаться со мной, я не знаю. Видимо маленькая девочка, родившись не вовремя, нарушила его тонкую душевную организацию. Я не могу знать, какая была бы моя жизнь, если бы мы с ним общались, возможно в ней было бы гораздо меньше боли, и все последующие события не сложились бы в одно слово из четырех букв, где первая буква «ж».

В общем, для того, чтобы мама могла продолжать учёбу, меня забрала к себе бабушка, которая жила в глухой сибирской деревне.

Самое яркое впечатление из раннего детства – это поле, большое и бескрайнее поле, упирающееся в облачное небо, с высокой тонкой травой, которую качает ветер, отчего она поёт, шепчет. И я бегу по этому морю травы, подняв руки вверх, и кричу от радости. Трава щекочет мои голые ноги, а я смеюсь от того, что мне хорошо.

На пятом курсе мама встретила любовь всей своей жизни, они поженились и почти сразу забрали меня к себе в город. Папа Саша, встретив нас с мамой с поезда, подарил мне куклу, посадил меня к себе на плечи, и мы пошли домой. Наверное, это была идеальная картинка – красивый молодой папа со мной на плечах и смеющаяся мама рядом в голубом платье в белый горох.

За всю мою жизнь с того самого момента нашей первой встречи папа ни разу не дал понять мне ни словом, ни поступком, что я не его дочь. С того самого момента, когда мы втроём встретились на железнодорожном вокзале, мы стали одной дружной семьёй. Самое памятное из того времени – субботнее утро. Я бегу босиком по коридору, линолеум холодит мои детские пяточки, в руках у меня журналы «Веселые картинки». Я забираюсь к спящим родителям в кровать, усаживаюсь между ними, накрывая ножки одеялом и рассматриваю страницы с картинками. А ещё помни санки, папу, бегущего впереди, и комки снега из-под его ног, летящие в меня. Через год папа удочерил меня. Так на свет появилась Марта Александровна Ковалевская.

Есть события и люди, которые делят твою жизнь на «до» и «после». В моей жизни это была она. Пищащий кулёк на большой двуспальной кровати, маленькие пальчики и беззубый рот. Моя Майя. Марта и Майя. У мамочки отличное чувство юмора, в семье была такая шутка, что теперь она просто должна родить сына и назвать его Апрель, тогда в нашем доме будет вся весна в полном составе.

Сестра – это был мой отдельный мир, она всегда улыбалась и смотрела на меня с обожанием. Маленький котенок с глазами в пол лица и ямочкой на подбородке. Часто, укладывая её спать, с ждала пока она засопит, и целовала её крохотную родинку на щеке возле уха, загадывала желание и верила, что оно непременно сбудется. Я не помню того, что я тогда желала, не помню ни одного загаданного желания, хотя тогда мне казалось это очень важным, зато я помню маленькое нежное ушко и крохотное коричневое пятнышко.

Я почти не помню то время, когда её у меня не было. Мне кажется, что в моей жизни всегда была она, с её любовью, желанием обнимать и целовать мои щёки. Моя маленькая девочка, которую, несмотря на запрет мамы, я тайком таскала на руках. В моей руке – её маленькая детская ладошка, и это навсегда. Сложно объяснить нашу связь с ней, я много раз наблюдала родных братьев и сестер, которые были настолько чужды друг другу, что могли не разговаривать и проводить время вместе. Всегда удивлялась, что так может быть. Мы с Майей дополняли друг друга, мы делили на двоих наши детские радости, обиды, боль, наказания. И если за проступок я лишалась конфеты, сестра отказывалась от своей и тоже оставалась без сладкого. Мы никогда не делили родителей, я не ревновала их к ней, возможно, потому что долгое время жила с бабушкой и привыкла жить автономно.

Когда у тебя много любви, то детство твое заполнено крошечными мелочами, которые составляют одно большое счастье.

– Я тебя целую в твой холодный носик, до свидания, киса, твой любимый пёсик, – целую Майю в носик-кнопку, и она хватает меня в ответ за щёки и хохочет.

Ей год, и я уезжаю к бабушке в деревню на лето. С тоской думаю, как буду скучать по моей сладкой девочке и её кудрявой голове. В деревне я стараюсь запомнить каждую деталь, каждый момент, и ежедневно вечером перед сном я составляю мой деревенский рассказ. Когда я возвращаюсь, то рассказываю Майе про Пирата, бабушкиных кошек, задиристого петуха, про поход за грибами, и про моё поле. Про то, как, когда она подрастёт, мы возьмёмся за руки и побежим босиком среди высокой травы, горланя песни.