Весна в стиле фэнтези

Размышляя, я шагнула в зеркало к себе в комнату. Разделась на автомате и пошла есть шоколадку — лучшее успокоительное на свете. Даст фору любой валерьянке. Ну за что мне это? Вечно влипаю во всякие неприятности! Кирю увидела — раз, Вик звонил, а я вела себя как дура и что-то мычала — два, этот же герой может выкинуть какую-нибудь глупость и пострадать — три, ЕГЭ плохо написала — четыре, опять же с Виком ничего не ясно после поцелуя — пять, мы всё никак не поговорим, да и он, видимо, не горит желанием — шесть… блин, а вдруг он звонил именно затем, чтобы поговорить? А я… я… надо же быть такой… тупицей, мягко скажем… Миленько… Ничего не скажешь…

Растравив себе душу, отправилась пить чай с печеньем, дабы угробить фигуру окончательно и потом поливать слезами отсутствие силы воли…

Нет, так дело не пойдёт. С этим решением я отправилась проветривать голову. Одела джинсы, теплый свитер, куртку с шапкой, вставила наушники в уши и пошла гулять в скромном одиночестве. Ритка обидится, я снова ей не позвонила и вот уже неделю не хожу с ней гулять. Но меньше всего на свете мне хотелось кого-либо видеть.

Тусклый свет лампы в подъезде, медленный лифт с его обрисованными стенами с стершимися цифрами на кнопках, прохладный воздух, заходящее солнце, затянутое тучами небо… Пасмурно, слякотно, ноги намокают после второго шага, но по-настоящему. Настоящая весна, настоящий март, а не майское тепло Главного. Я вдохнула воздух и поняла, что не променяю мой родной город ни на Главный, ни на Москву, ни на Питер, и плевать, что из них круче, я всё равно всегда буду любить этот фонарь с вечно перегоревшей лампой, эти малоэтажные дома из старого кирпича, тихие маленькие кафе и пиццерии без претензии на столичный блеск, хмурые лица прохожих, возвращающихся с работы, проносящиеся маршрутки, так и норовящие обрызгать водой из луж всех, кто проходит рядом в радиусе двух метров… И пусть нет зеркал, нет таких крутых ночных клубов и супермаркетов с волшебными травами, пусть нет рядом Вика с его легкой улыбкой и смеющимися глазами… Пусть. Главное, чтобы он был здоров, счастлив и жил в том мире, в котором привык и который ему милее. А я буду жить в своем.

Не знаю, сколько я прошла, наверное, километра три, но музыка в ушах и бодрый голос ведущего на радио постепенно развеял все грустные мысли и даже настроил на более-менее позитивный лад. Я пребывала в таком воодушевленном расположении духа, что, натолкнувшись на Риту и Никиту, смогла весело улыбнуться и поздороваться.

— Ты чего такая веселая? — подозрительно спросила Рита, выдавливая улыбку. Видимо, сегодня для неё выдался не самый лучший вечер. В глазах стоят слезы, а уголки рта так и норовят опуститься.

— Да так, — я улыбнулась ещё шире. — Извини, я тебе звонила на мобильный, но мне почему-то сказали, что абонент не отвечает, — соврала я, чтобы не дать повод ей на меня обидеться. Уж кому, как не мне, знать, что, отправляясь гулять, а тем более с Никитой, она всегда отключает телефон.

— Ааа… — замялась она, посмотрев на Никиту. — Сети нет, наверное.

Я хмыкнула, вызвав тем самым убийственный взгляд Риты из серии «только попробуй скажи это при Никите». Никита ничего не понял, но это не помешало ему ехидно спросить:

— Так чего веселая-то? Да еще и одна? Со свидания, что ли? — я улыбнулась ещё шире, загадочно ответила «может быть» и посмотрела на Ритку её же фирменным взглядом, означавшим то же самое.

Во мне, как и в любой девочке, включился сложный механизм. Нет личной жизни? Скажи, что есть. Одна гуляешь? Ответь, что со свидания. Цветы маме на день рождения купила? Скромненько улыбнись, прошептав с мечтательной улыбкой: «Подарили».

— Со свидания, значит. Видимо, очень плодотворно встреча закончилась… — он хитро улыбнулся типа «не маленькие, проходили».

Я неопределенно хмыкнула, попрощалась с парочкой и отправилась домой, чувствуя, что еще чуть-чуть, и ангина мне обеспечена, так как носки промокли насквозь.

Что может быть лучше теплой ванны с ароматной пеной, маминых блинчиков с чаем и просмотра любимого сериала? Честно? Много чего. Но на данный момент я была абсолютно довольна жизнью и сидела на кровати, завернувшись в теплый плед.

Это уединение было наглым образом нарушено Риткой.