Весна войны

– Привыкай, что мир изменился. Мы должны беречь наших женщин. Война – это наша работа. Догоним запов, придется стрелять, а может, и резать. Ты точно уверен, что ей там место?

– Как-то не думал, – Мерик пожал плечами. – Я и в себе-то не уверен. Стрелять в человека… Резать человека… живого… Вы хоть сами-то это пробовали?

– Раз двести, – небрежно заявил Либерий.

– Я чуть меньше, – добавил Влад. – Прекращаем разговоры. Оружие на изготовку, идем очень тихо.

Глава 14

Запы расположились лагерем в месте, где ручей впадал в мелкую речушку с ленивым течением. Деревьев здесь почти не было, кустарник рос редко, подобраться поближе было невозможно: заметят издали.

Видно было, что враги обосновались здесь ненадолго. Ни шалашей, ни палаток, ни навесов: ничего не поставили. Просто костер рядом с кучей натасканного сушняка, и лежанки из веток и камыша, накрытые плащами. Зачем запы сюда пришли, было непонятно. Но сейчас десять дикарей нашли себе занятие.

Рения, наверное, уже не одну тысячу раз пожалела, что ее не сожрали вместе с приятелем.

Либерий, осторожно наблюдая за лагерем врагов, тихо прокомментировал:

– Похоже, романтики она получила очень даже много.

– Как ты можешь так говорить! – вскинулся Мерик.

– Цыц! Не надо голос повышать! Знаешь, что запы с тобой сделают, если поймают? Кто к ним попадает, того они стараются сломать. Разными способами. Женщин, вон, насилуют обычно, пока не доведут до состояния, когда ей становится все равно. И даже с мужчинами могут так поступать. Но обычно берут из них одного и убивают. И не просто убивают, а с затеями разными. Некрасиво убивают. Страшно. И так, чтобы все видели. Когда на твоих глазах такое происходит и ты понимаешь, что следующим стать можешь, очень странные мысли начинают в голове появляться. Страх – самый хороший способ сломать. А сломанные становятся худшими из запов. Так что не надо повышать голос: слышат они очень хорошо.

Влад покачал головой:

– Либерий, я просто потрясен. Когда ты так говорить научился на древнем? Сложными и длинными фразами?

– Слушал вас и запоминал. Что делать будем? Они жрать уселись, как закончат, опять ею займутся. Хотя, может, и нет. Она, по-моему, спеклась уже.

– Вижу двух лучников, – сказал Влад.

– Угу. И дротики есть, они их далеко швырять могут.

– В три карабина расстреляем их спокойно, не подпустив. Главное, чтобы не ушел ни один. А то подмогу приведет. Не хватало, чтобы они нашли базу.

– Давай я перейду ручей, – предложил Либерий, – сделаю крюк и заберусь вон в те заросли. Если кто-то от вас побежит, то я его сниму оттуда.

– Хорошо. Мерик, ты остаешься здесь. Я отползу вот за тот куст. Как услышишь, что начали стрелять, присоединяйся. Бей по тем, которые на месте останутся или будут бежать прямо на тебя. Стрелок ты не очень, по другим тебе будет труднее попадать. Понял?

– Стрелять?! Ты хочешь их убить?!

– Ну, подружиться у нас точно не получится, – усмехнулся Влад. – Ты и правда хочешь, чтобы они еще раз двадцать изнасиловали Рению, а потом заставили ее рассказать, откуда она здесь появилась?

– Н-нет…

– Тогда не задавай глупых вопросов. Или мы их прикончим всех до единого, или у нас возникнут крупные проблемы. Тебе карабин для чего дали? Чтобы стрелять по мишеням? Нет – это боевое оружие. Оружие убивает. Привыкай: ты на войне.

Либерий в беседе даже пассивного участия не принимал: уполз назад, затем приподнялся, скрылся в зарослях. И все это без единого звука.

– Сиди и не высовывайся, пока не услышишь стрельбу, – приказал Влад и пополз к облюбованной позиции.

Можно было, конечно, остаться с Мериком, но недолгий боевой опыт подсказывал Владу, что чем кучнее сидят стрелки, тем ниже эффективность их огня и тем выше шансы пострадать от вражеских ответов.

Карабин Влад испытывал лишь на мишенях. Да и карабином он назвал это оружие условно – надо же как-то его называть. Приклад из черного пузырчатого материала, напоминающего пластик, но заметно легче, далее цилиндр с неизвестной начинкой. С одного его боку гнездо, куда вставляется сборка энергоэлементов, с другого – недлинный магазин, снаряженный двадцатью пятью стальными пулями со специфическими хвостиками, что делало их похожими на сильно вытянутые минометные мины. Сверху простейший нерегулируемый прицел, ствола нет, вместо него торчат две короткие, не длиннее пары ладоней, узкие полоски серебристого металла, скрепленные друг с дружкой кольцами из керамики или чего-то на нее похожего.

Познаний Влада в физике не хватало, чтобы понять принцип работы странного оружия, хотя ничего сложного в механизме он не видел. Перед стрельбой надо было нажать кнопку активации. При этом заряжался блок конденсаторов высокой емкости, собственно, именно он и занимал большую часть объема цилиндра. При выстреле между полосками металла проскакивали сотни искр электрических разрядов, а пуля, пролетая среди них, ускорялась настолько, что на дистанции в сотню метров ее траектория представляла собой идеально ровную линию или что-то близкое к ней. На этом расстоянии стальные семимиллиметровые листы дырявило, будто обычную бумагу.