Веснушки — от хорошего настроения

— Что-то вид у тебя нынче странноватый, как я погляжу, — говорит дядя Митя. — Сияешь, будто новенький пятиалтынный.

— Владимир Семёнович ножичек подарил. Вот!

— За какие такие заслуги?

— За одиннадцать лет!

— День рождения, выходит?.. В таком случае прими и мои поздравления! От чистого сердца. Прямо скажу, парень ты неплохой. Директор знает, кого подарками одаривать…

— А вот Наталья Ивановна говорит, что у меня характер больно ершистый.

— Да, характер у тебя, прямо скажем, рысистый. Не каждому дано обуздать его.

— Дядя Митя, а у вас, интересно, какой характер?

— Да как тебе сказать… Старуха моя, к примеру, такого мнения придерживается, что я человек с особым характером. «Тебе, говорит, хоть кол на голове теши, а ты обязательно на своём настоишь». Вот это и есть человек с особым характером.

— А как, дядя Митя, можно характер вырабатывать?

— Сызмальства надо брать его в руки. Я вот и сейчас ещё вырабатываю. К примеру, такой факт. В прежние времена не охоч я был до чтения. А ныне пристрастился. Каждый день на сон грядущий приучаю себя газетку прочитывать. И теперь мне не только наша, но иногда даже и заграничная жизнь представляется. Вчера, к примеру, видел заседание американского парламента… Так что характер ломать никогда не поздно.

— А мой характер никак не ломается.

— Какие твои годы! Поломается ещё. Только ты слушай, что тебе старшие говорят.

— Я слушаю, но всё из головы вылетает.

— Это ты зря. У тебя голова как голова. Только, случается, не в том направлении работает.

— А как сделать, чтобы правильно работала?

— А шут её знает, как быть с головой! — признаётся дядя Митя. — Если, к примеру, по лошадиной части говорить, то тут ты, прямо скажу, побашковитее других. Тебя наша Сильва вишь как любит… Только, конечно, не лошади о твоей голове судить. Тут Владимира Семёновича надо спросить. Он мастак по части головы и ребячьего характера. Я бы таких людей, как он, будь моя воля, в министры определял.

— В министры не надо, — не соглашается Стасик. — Останется за директора Наталья Ивановна. Она тогда весь мой характер переломает, и буду я жить совсем без характера. Как рыба. А без характера меня и в космонавты не возьмут, и на подводную лодку не посадят, и Бобик перестанет слушаться. Совсем плохо!

Глава VII Имя человека

Известие о том, что Владимир Семёнович распорядился оставить Стасика Комова в школе-интернате, друзья встречают ликованием:

— Надерём Стаське уши! — орёт, приветствуя это решение, Колька Мерлин.

— Освободим от дежурства на весь месяц! — машет веником Петя. — Пусть отдохнёт после круга позора.

— Подбросим к потолку! — предлагает Мирон.

Стасик взбрыкивает ногами. Изо всех сил отбивается. Им так и не удаётся подбросить Стасика вверх: покачали-покачали над полом и кинули на кровать.

— Лежи теперь и не брыкайся! — советует Мирон. — Не то опять качать будем.

— А мне Владимир Семёнович ножичек подарил, — хвастается Стасик. — Во какой!

Мирон в восторге от Стасиного ножика:

— Вот это подарок! Одних лезвий четыре штуки. Смотрите, даже шило есть — дырки на ремне делать, если похудеешь… Ух! Тут ещё штопор! Бутылки открывать. Интересно, можно ли им нашу дверь просверлить? А? Давайте попробуем.

— Я тебе попробую! Сломаешь! — Стасик отнимает у Мирона ножик. — Этим ножиком я подводно-летательную лодку из коры вырежу и пущу в Волгу. Назову её в честь Владимира Семёновича Октябрьского — «Октябрь».

— Знаешь, почему у нашего директора такая фамилия? — спрашивает Колька и таинственно смотрит на Стасика большими глазами.

— Ещё бы не знать! Отец у него Октябрьский, и он стал Октябрьским. Проще простого.

— Вот и не угадал! — Толстые Колькины губы расплываются в ликующей улыбке. — Никакого отца Октябрьского у него не было. И сам он мог быть не Владимиром Семёновичем, а кем-нибудь другим.

— Каждый из нас мог быть кем-нибудь другим. Я — Колькой, а ты, допустим, — Фомой или, ещё хуже, Ричардом. Как родителям вздумается.

— Владимира Семёновича назвали необычно. Не так, как всех нас называют, а совсем по-другому. По-революционному.

— Чудеса! Откуда ты всё это взял? Из своей головы?

— Не из головы. Из бумажки. Документ такой в городском музее под стеклом лежит. Я сам видел. И даже в тетрадку переписал. Вот прочти.

Колька вынимает из портфеля тетрадь и раскрывает её перед Стасиком. Там написано:

В честь тов. Ленина ребёнку дать имя Владимир и фамилию Октябрьский — в честь Великой Октябрьской революции. День именин считать 7 ноября.

Секретарь райкома РКСМ.

Председатель отряда юных пионеров.

7 ноября 1924 г.

— Там ещё подписи были, но я не разобрал. Выцвели, — добавляет Колька. — Тётенька из музея целый час объясняла, почему эту бумагу под стекло положили.