Вести приходят издалека

Маша долго говорила о сыне, а, казалось, не сказала и сотой доли того, что хотелось сказать. А Ильдар слушал так внимательно, как она от него и не ожидала. Слушал, потом расспрашивал обо всем: что любит поесть, когда ложится спать, с кем дружит и какие смотрит фильмы, когда приходит из школы, как отдыхает, куда пойдет учиться дальше… Он хотел знать все.

— Ты не будешь против, если я встречусь с ним? — спросил он наконец.

— Я не буду против, — ответила Маша. — Хотя я не могу гарантировать, что он захочет встречаться с тобой, понимаешь?

— Понимаю. Ты поговоришь с ним?

Маша вздохнула:

— Я поговорю. Но уговаривать его не буду, он уже не в том возрасте, когда я могла повлиять на его решение. Если он захочет, вы непременно встретитесь.

Она была почему-то уверена, что Тимур Каримов встречаться с Ильдаром Каримовым не захочет.

Только в машине, въезжая в город, Маша опомнилась:

— Так зачем ты меня вызвал-то?

— Я?

— Нет, я! — разозлилась она.

— А, мне нужна статья к выставке. Знаешь, выставка у меня в Китае, надо сделать статью в каталог и отослать буквально за пару дней. Сделаешь?

Маша застонала:

— Ильдар, черт тебя возьми! Ты не мог раньше сказать? Я, прямо не вылезая из Москвы, все бы тебе сделала и по электронной почте сбросила!

— Мне халтура не нужна.

— Ты думай, что говоришь! — возмутилась она. — Ты когда-нибудь видел, чтобы я халтурила?

— Нет, успокойся, — попросил Ильдар. — Но ведь нужны фотографии, и вообще…

— Для фотографий и вообще я б Сережку прислала, все равно снимать он будет!

— Я хочу, чтобы это сделала ты и здесь! — отрезал он.

— Это тебе дорого обойдется, — проворчала Маша.

— Да не вопрос.

59

Еще утром Кузя пылал решимостью поговорить с Дьячевской. К обеду его пыл поубавился, а когда он, состряпав на скорую руку ужин и поручив доведение его до ума Тимуру, приехал в студию, от решимости не осталось и следа. Кузя нервничал, работал плохо, фотограф манерно морщился и шипел, что сегодня они даром тратят пленку.

Съемка закончилась, а Софья так и не пришла. Уже спустившись в холл, Кузя снова осмелел и стал убеждать себя, что, если б она была, он непременно бы все сказал. А на нет и суда нет.

В дверях он чуть не столкнулся, а вернее, чуть не оказался сметенным мрачным вихрем: в холл влетел Ильдар Каримов. Он был так озабочен и погружен в себя, что или не заметил, или не узнал Кузю Ярочкина. И только в тот момент, когда двери лифта уже закрывались, глаза Каримова, как показалось Кузе, злобно сверкнули, и он коротко кивнул парню.

Неустойчивая весенняя погода расколола небо над проспектом Ленина надвое: с Волги ползли лиловые, жуткие в лучах испуганного солнца тучи. Они на глазах пожирали лазоревое небо, неся, наверное, первую в этом году настоящую грозу.

Девочка, стоявшая на остановке неподалеку от Кузи, была очень миленькой, но главное, она явно им заинтересовалась: перевесила сумочку на другое плечо, поправила шарфик и все взглядывала в его сторону, будто бы проверяя, не идет ли ее автобус. Кузя не остался в долгу: встряхивал кудрями, постукивал носком безукоризненно начищенного ботинка по бордюру, рассматривал объявления на остановке и потихоньку перемещался поближе к девочке. В общем, вел он себя так, как ведет себя любой мальчишка в присутствии понравившейся ему особы противоположного пола, начиная еще со времен Тома Сойера и Бекки Тетчер, ну, может быть, с небольшими вариациями.

Машина затормозила у остановки, когда Кузя уже было решился подойти к девочке и познакомиться.

Все произошло мгновенно. Девочке показалось, что к тому симпатичному пареньку, в светлых волосах которого путалось клонившееся к закату весеннее солнце, подошел приятель. Наклонился что-то спросить, парень, кажется, усмехнулся. Или вскрикнул? Потом шагнул к машине, как-то неловко шагнул, споткнулся. Приятель поддержал. Или подтолкнул? Они оказались на заднем сиденьи, и машина сорвалась с места. Даже не обернулся… Может, не смог?

Девочка полезла в сумочку и вытащила недавний подарок родителей на пятнадцатилетие, мобильный телефончик, хороший, «навороченный». Она долго нажимала серебристые кнопочки и чуть не пропустила свой автобус. В память телефона она записала номер и марку машины, в которой уехал симпатичный парень. Так, на всякий случай.

60

Хорошая погода, простоявшая весь день, к вечеру сменилась неожиданным похолоданием, в довершение бед полил сильный дождь.

Домой Маша вернулась поздно: не удержалась, поехала на работу, а оттуда разве вырвешься. Из кухни чем-то вкусно пахло.

— Что у нас на ужин? — крикнула она, скидывая промокшие ботинки.

— Шпумсики!

— Кто?! — она заглянула в кухню и уставилась на Тимку. Сын как раз снимал крышку со стеклянной кастрюли. Облачко ароматного пара вырвалось на свободу, и у Маши от голода закружилась голова — от съеденной с Ильдаром в обед курицы давно не осталось и воспоминаний.

— Не кто, а ржаные шпумсики, — пояснил Тимур.

— Что это за название, никогда не слышала?

— А тут, понимаешь ли, право автора, как захотел, так и назвал.