Вестник и Весна народов (СИ)

— Ваше высокоблагородие, — у него заслезились глаза от стоявшего запаха сигарет, — пришла срочная новость! Его величество император едет в Мариуполь!

Глава 3

25 сентября 1845 года.

Император ехал на поезде вместе с семьей и митрополитом Лаврентием. Официально, они ехали на открытие нового храма. В Харькове Николая Павловича ждал специальный бронированный поезд луганского вагонного завода, чтобы по южной железной дороге доставить монарха в Мариуполь.

Одновременно с императором из столицы вышел флот состоящий из новейших парусников с деревянными корпусами, но стальными рангоутами и мощным парусным вооружением. Чудовищно длинные и стройные корабли разгонялись до восемнадцати узлов благодаря современным обводам корпусов и мощнейшим парусам. Их как сторожевые собаки сопровождали клиперы во главе с первым в серии "Вестником", отрядом командовал капитан Романов.

Это подняло шум и вызывало беспокойство. Все страны с любопытством наблюдали за реакцией владычицы морей, но англия в открытую не выразила беспокойства. Корабли шли в основном без оружия, только как транспорт, и не представляли военной угрозы. А вот коммерчески они очень заинтересовали торговцев с туманного альбиона, Дании, Голландии, Норвегии и других торговых стран.

В газетах начались баталии. Моряки и эксперты наперебой спорили, чем обернётся новая гонка за скоростью, пока завистники ехидничали, по поводу идей самого Беркутова о внедрении паровых кораблей на винтовой тяге. Последующее же строительство мощнейших парусников выглядело смешно и двулико, ведь публика так и не узнала о перевооружении клиперов компании в том числе и на паровую тягу, хотя бы в виде вторичных движителей.

По новым дорогам поезд ехал ровно. Из роскошного салона с мебелью из красного дерева император видел развивающийся край, а не окраину империи. Иногда, на маленьких станциях на глаза Николаю Павловичу попадались специализированные машины для прокладки уже третьей колеи дороги. При этом люди работали спокойно, без суеты, в причудливых глазу разноцветных костюмах одинакового покроя, какой бывало встречался у дружинников на улицах столицы.

В качестве шпал использовали бетонные, а не деревянные блоки, качество железа для самой дороги тоже вышло отличным, не то что между Петербургом и Москвой. Вдоль дороги тянулись провода телеграфа, образуя третий информационный центр в империи, и чем дальше на юг ехал поезд, тем толще кабели становились. В Мариуполь стекалась информация из Восточной, Западной, Северной Европы, с юга через Кавказ и востока через Каспийское море.

Николай Павлович несколько раз проверял и на крупных станциях газеты с новостями появлялось чаще чем в столице. Его это и пугало и радовало одновременно. Он везде видел систему и какой-то порядок, смысл пока ускользал от императора, но все рабочие на станциях носили форму отличающуюся по цвету, грузчики передвигались отдельно от пассажиров, для тех и других на новых бетонных перронах разметили дорожки и повесили табло с расписанием. У каждой малость крупной станции обязательно дежурили извозчики и стояли ларьки с едой.

Император сплюнул. Везде, вот вообще везде стояли ларьки "Злой китаец", "Честный казак" и "Счастливый Русский". В Петербурге все студенты подсели на забегаловки, где быстро готовили еду на любой вкус, так еще и с собой давали в картонных коробках. Николай Павлович с семьей посетил пару благотворительных балов, где хозяева угощали гостей восточной кухней. А там нужно было есть палочками! Хотя васаби ему нравилась. Генерал-губернатор Живой с Дальнего Востока много подобных приправ присылал, изрядно радуя необычными деликатесами гостей столицы.

— Дорогая, а ты не замечала, как разнообразен наш стол? — спросил Николай у Александры Федоровны.

— Не без этого, — она сидела у окна и читала под дневным светом, один из романов Дюма, который он запретил для публикации, — ты только сейчас задумался? А этот, грузинский князь?

Николай Павлович протер глаза, видимо он совсем заработался, если забыл о новом коньяке и его создателе. За прекрасный напиток из Грузии гвардейские офицеры чуть ли ни до дуэлей доводили споры. Князь Захарий конечно “вляпался” в этом вопросе, подставившись под всех желающих и еще больше под всех, кто не успел попробовать.

А уж как французы кривились, когда Николай угощал их лучшим шампанским от князя. Кривились, пили и обязательно забирали с собой пару бутылок, чтобы похвастаться на родине.