Вестник из Бездны

— Ритуал наречения? Ты, дура, совсем с ума сошла? Столько сил вбухала в это низшее подобие человека? Он даже не одаренный! Сколько начал ты ему отдала? Сотню? Две?

— Договор, — Клео, пошатываясь, поднялась на ноги. — Я в своем праве. Воля Мира приняла его, раз дала разрешение на наречение.

Клементина недовольно глянула на притихшего Велерада.

— Ресурсы маны у нас, может, и одни на двоих. Но это не значит, что я буду всё делать так, как тебе удобно. Имя — это одна из сильнейших магических печатей! Если тебе действительно нужно хорошее прикрытие, потрудись заложить для этого хорошую основу.

— Чокнутая баба! — Велерад цедит слова сквозь зубы. — Хватило бы и клички для примата.

По документам меня зовут Алексей Чадов, пяти лет от роду. Но имя, данное Клементиной, имеет куда больший смысл и значение, чем простая запись на бумажке. Имя — это центр личности, вокруг которого выстраиваются все блоки памяти и связи с миром.

Бабушку Фросю «откачали», внушив ей воспоминания о том, будто ее сын с непутевой женой переехали из деревни Лисий Лес в город, прихватив внука. Так началась моя новая жизнь.

В России у ребенка до четырнадцати лет есть всего один документ — свидетельство о рождении. В нем нет данных о ДНК, фотографии или отпечатков пальцев.

В четырнадцать родители могут притащить в паспортный стол чужого ребенка и назвать его своим. Кто знает? Может, им свой не понравился. У Велерада с Клементиной были другие причины. Семейная пара с ребенком, путешествующая по всему свету, привлекает куда меньше внимания, чем просто молодожены или одиночки-туристы. Поэтому они взяли личности моих родителей, Даниила и Светланы Чадовых, и теперь используют их.

Так началось мое путешествие вокруг света длиной в пять лет. Исторические музеи Москвы, руины в Парфенона в Греции, подземный город Петра и Иордании, еврейский Израиль, мусульманская Мекка, статуи острова Пасхи. Вечно недовольный Велерад таскал нас с Клео по всему миру, разыскивая древнейшие памятники истории и следы какой-то Колыбели Цивилизаций. «Мама» снабжала «папу» маной для его сверхнавыка Слова и даже «делилась с ним сознанием», уделяя всё свободное время моему воспитанию… так, словно я ее настоящий сын.

Каждый день, каждый прожитый час, улыбающаяся Клементина старалась меня чему-то научить. Вечно молодая шутница, энергичная на людях, она подкалывала Вела, когда требовалось подтвердить легенду супругов. Такое постоянно происходило на таможенном контроле или при заселении в очередной отель.

На взвешивании чемоданов в аэропорту, весы в очередной раз показали перевес в каких-то жалких двести грамм. Дама за стойкой для регистрации на рейс одним своим взглядом прожигала в хмурящемся Велераде дырку.

— Да, как так? Я же специально все проверил перед выездом. Что за обман законов физики?

— Во-первых, милый, — Клео отцепила подушку-рогалик для сна в самолете от чемодана. — Физика — это попытка натянуть сову математики на глобус Вселенной и предсказать поведение физических объектов.

Вел впал в ступор, поняв откуда перевес. Видя, как данные на весах выровнялись, дама улыбнулась и вежливым тоном спросила:

— А что тогда во-вторых?

— А во-вторых, милый, если ты не учил физику в школе, то вся твоя жизнь будет наполнена чудесами и волшебством.

Велерад кашлянул, поняв, что Клео обращается к нему. Перевес у багажа не был спектаклем для сотрудницы аэропорта, а типичная забывчивость «папы». Он частенько забывал чемодан в гостинице, телефон в кафе и даже свой бумажник. И так было каждый божий день!

Светлые волосы, веснушки на всем лице, зеленый оттенок глаз и поразительно яркий смех. Если бы существовала одаренность в виде жизнерадостности, то Клео однозначно ее бы имела. Велерад как-то обмолвился, назвав ее «любимой дочерью неба». Некий дар от имени, черта души или способность позволяли ей быстро восполнять запас очищенной маны и делиться им с другими.

Домашнее обучение началось буквально через неделю после того, как мы покинули дом бабушки. Первым шагом было расширение моего словарного запаса. Десять терминов, их значения, затем щелчок пальцами Клео — и знания оседают на дне памяти. Неважно, где мы находимся — в самолете, номере отеля или в полевом лагере с палаткой на острове Пасхи. И снова, и снова, и снова. Потом задачка: рассказать историю, задействующую минимум 90 % изученного, чтобы «понятийное ядро» закрепило разрозненные знания в завершенные блоки памяти.

Так прошли первые два с половиной года нашего путешествия.

…

12 июля 2001 года, Алексей Чадов, 7,5 лет

После очередного исследования таинственного города-памятника Аркаим в Челябинской области мы снова прилетели в Египет, заселившись в скромный семейный номер на четвертом этаже старой гостиницы. Апартаменты состояли из одной средненькой спальни-гостиной, поэтому мы все ютились в одной комнате.

Клементина щелкнула пальцами, назвала термины, их описание, снова щелкнула. Мое подсознание привычно перенесло знания из краткосрочной памяти в долгосрочную.