Вестник смерти

Хорн легонько тронул повод, заставив свою лошадь идти вровень с лошадью Антипа.

– Не считай меня сумасбродом, который действует, повинуясь сиюминутному настроению, – сказал он уже куда более спокойным тоном.

– Я так не думаю, – буркнул Антип.

Он полагал, что на этом их разговор окажется закончен, но Хорн, похоже, считал иначе.

– Я затеял свару с янычарами, потому что к тому времени уже знал, что мы пойдем в Тартаканд через Сураз, – сказал он. – А назвав себя, я тем самым, во-первых, обеспечил нашу безопасность на все время пути, потому что последний из рода Волчатников нужен Гудри-хану живым; а во-вторых, можно сказать, договорился с императором о встрече. Теперь он будет ждать меня.

– И двери Императорского дворца будут раскрыты для тебя настежь, – не смог-таки удержаться от язвительного замечания Антип.

Хорн удивленно посмотрел на Антипа – таких интонаций в его голосе он никогда прежде не слышал.

– Ты за что-то сердишься на меня? – спросил Хорн.

– Нет, – коротко ответил Антип и отвернулся в сторону.

Антип солгал.

Но если бы Хорн знал, о чем сейчас думал его спутник, он пришел бы в ужас, настолько черны были мысли Антипа, который до сих пор не мог простить Хорну, что тот не дал ему убить янычара на постоялом дворе в Уртане.

Глава 16

Город Сураз, расположившийся в широкой лагуне на побережье Темного моря, являлся eсли и не самым красивым, то уж, вне всяких сомнений, наиболее удивительным городом Бескрайнего мира. Сто двадцать больших и малых островов, на которых стоял город, разделяли сто восемьдесят два канала, через которые были переброшены более четырехсот мостов. С материком Сураз связывали три огромных каменных моста, на которых стояли хорошо укрепленные заставы. Иным способом, чем минуя мосты, в город попасть было невозможно. Большое военное судно не могло войти в окружающую Сураз протоку, а небольшие лодки, движущиеся по открытой воде, представляли собой прекрасные мишени для каждого, кто хотел поупражняться в стрельбе из лука. Со стороны же моря город был защищен неприступной стеной, сложенной из огромных валунов, которые в незапамятные времена прикатил на берег ледник.

Крупный торговый порт, каковым являлся Сураз, представлял собой лакомый кусочек, на который не однажды зарились правители Подлунной, включая и Гудри-хана, мечтавшие присоединить вольный город к своей Империи. Но мечтам их не суждено было сбыться. Население города, возникшего на берегу Темного моря еще в начале Третьей эпохи, к середине Четвертой состояло по большей части из отъявленных головорезов, промышляющих на море кто контрабандой, а кто и пиратством. Сураз был для них зоной свободной торговли и местом, где они могли отсидеться, не опасаясь быть схваченными представителями власти. В городе правила анархия, которая, несмотря на все присущие ей издержки, в данных условиях, как ни странно, способствовала поддержанию законности и порядка. А уж на защиту своего города каждый из суразцев готов был встать по первому зову. Не было еще случая, чтобы кто-нибудь из капитанов увел свой корабль из Сураза, когда угроза приближалась к городу с моря. Кто-то из историков подсчитал, что Сураз подвергался осаде в среднем раз в три года. Помимо войск Подлунной Империи Сураз неоднократно пытались захватить и объединенные силы других государств, чьи границы выходили к берегам Темного моря, когда нелегальная торговля суразских контрабандистов и дерзкие налеты морских пиратов начинали серьезно подрывать их экономику. Но ни одна из этих осад не была успешной. Запасов еды в Суразе было достаточно для того, чтобы выдержать самую долгую осаду, а доблестных воинов – и того больше. Рассказывают, что как-то раз королевства Рамонас и Волейн, решив наконец-то покончить с контрабандой и пиратством в Темном море, предприняли беспрецедентную по своей продолжительности осаду Сураза как с суши, так и с моря. Осада, длившаяся более года, закончилась бунтом на кораблях Рамонаса и Волейна, стоявших под стенами Сураза. Королевские моряки были до глубины души возмущены тем, что, в то время как защитники осажденного города, которых они могли видеть на крепостных стенах, уплетали жареную индейку и запеченную на углях баранину, барманские колбасы и пиранские сыры, заедая все это свежим виноградом и запивая пивом, они сами получали на обед солонину с душком и жидкую овсянку.