Вестник в Новороссии (СИ)

— Уверен, что найду ее в этом краю, — ответил улыбкой Вадим, — а скажите, как вы отдыхаете? А то я только на работе провожу время и даже не успеваю тратить заработанное.

В конце Вадим засмеялся, а местные переглянулись.

— Дорогая, погуляй, пожалуйста, — мэр отослал жену, а сам подвинулся к гостю, — вы азарты, Вадим Борисович?

— Не без этого, — улыбнулся Вадим.

Глава 12

— Да, Вадим Борисович, вам бы не играть, а просто деньги раздавать, — посмеялся мэр, убирая стопку купюр в карман.

Вадим развел руками и повернулся к слуге, чтобы заказать:

— Дорогой, всем вина, угощаю!

Его слова салон встретил с ликованием. Ну еще бы, где бы они нашли такого щедрого гостя, который бы за вечер спустил пять тысяч.

— Вадим Борисович, вы главное не обижайтесь, мы люди искошенные до вечеров, особенно с такими гостями, кто из самой столицы к нам, — осторожно заявила жена мэра.

— На самом деле друзья, я думаю, что это только начало и нам обязательно нужно собраться еще раз, — Вадим улыбнулся и взял принесенный бокал, — я ведь приехал не один, а с дорогим другом. Майор Захарченко, с которым мы вместе пленили Черкесского предводителя. Буду сердечно рад, если вы и ему окажите столь же теплый прием.

По алчному блеску в глазах у местной публики Вадим видел, какой прием они готовятся оказать, поэтому продолжил:

— На сегодня, думаю, что мы закончим игру, я большую часть денег оставил в багаже, но в следующий раз…

— Вадим Борисович, какие вопросы? Мы будем рады! — заверил его мэр и разговор продолжился на более легкие темы. Сегодня вечером они только прощупывали нового горожанина, узнавали его границы дозволенного, размер капитала, ведь у многих на руках еще были незамужние дочери, сестры или тети, а тут такой приз сам в руки приехал.

Итальянец несколько раз порывался остановить нового делового партнера от необдуманных шагов, но каждый раз Вадим его мягко останавливал.

Разъезжались все в хорошем настроении, все кроме Вадима. Он ехал в отличном, вспоминая старую поговорку: «Timeo Danaos et dona ferentes»[1].

Следующую встречу, а вернее прием решили провести в поместье у мэра города. Яким Солоторов захотел собрать всех видных людей с округи и даже написал письма друзьям в соседних районах, ведь к нему на жительство приехала птица крупного полета.

* * *

Захарченко встретил Вадима в номере.

— Миша, ты еще не в Екатеринославле?

— Это не нужно, даже немного обреченно вздохнул Захарченко, — скоро приедет твой друг Василий и… Да, много кто приедет. Я уже готовился уезжать, как перехватил посыльного с вестями. К нам придут гости из Донского казачьего войска. С какими целями я не знаю. Но если они захотят подраться…

Захарченко расстегнул пиджак, чтобы показать пару револьверов, которые висели в кобурах на поясе.

— Михаил, ты подраться всегда успеешь. С чего такие выводы? Может тоже хотят закупить у нас оружия, — предположил Вадим, но не стал отсылать Захарченко покупать землю. Это может сделать и Василий, который должен приехать с Кавказа.

— Тогда где письмо тебе? Может посыльный именно от них, а не от наших друзей с предупреждением.

Вадим нахмурился.

— Письмо могло и потеряется в дороге.

— Ну-ну, — Захарченко подошел к вещам, собранным в углу комнаты и демонстративно достал чехол с револьверным карабином. На его угрюмом лице читалась готовность.

— Михаил. Мы так быстро сбежали из Петербурга, что я не спросил, а как ты объяснил, куда пропала твоя жена? — спросил Вадим. Захарченко замер с карабином в руках.

— Интересные у тебя вопросы, — сказал он после долгой паузы, — а никак. Все знают, что последние несколько месяцев мы жили отдельно, а потом я уехал, она пропала.

Вадим прикрыл лицо рукой.

— Миша, тебе нужно лекарство.

— Какое еще лекарство? — не понял Захарченко.

— Народное средство — опиздулин! Чтобы быстрее думал, — Вадим достал из сумки пустой конверт и лист бумаги, чтобы написать замысловатое послание одному чиновнику в Петербурге, после которого Месечкин точно проклянет Вадима. И резко остановился.

— Михаил, ты настолько плохой муд*, что жена сбежала от тебя на Вестнике!

Захарченко сначала не понял, а потом как понял.

— Но нужны свидетели!

— О, ты не представляешь, но твоя жена в дороге подружилась с моей воспитанницей, очень милой девушкой, которая скажет то, что скажу я, — Вадим позволил себе улыбку, — Если же мы ее встретим, то надо подумать.

Он постучал пальцами по столу. А потом написал письмо, запечатал конверт, залил воском. Вадим подул на печать, помял конверт и раскрыл его со словами: