Вестник в старом мире

— Тогда позже вернемся, еще нужно обсудить…

— Эй, ты че там висишь? — отвлек Вадима басистый голос снизу.

Какой-то мужик с фартуком на пузе вышел покурить и застал интересную картину. Вадим упер ноги в стену и прыгнул на мужика, пока тот не начал орать. Раздался хруст, мужика придавило к земле, а Вадим встал и отряхнулся. Оставлять свидетеля на улице — плохая примета. Поэтому он закинул мужика на плечо и пошагал к ближайшему подъезду во дворике. Дверь запиралась изнутри на шпингалет, но одного рывка хватило, чтобы ее открыть.

Вадим поднимался по лестнице, как ступенька под ногой провалилась, и он чуть не выронил мужика. Старый деревянный дом прогнил и сыпался.

— Молодой человек, вы из какой квартиры? — не успел Вадим подняться на следующей пролет, как сверху навстречу вышла бабка в платке. Она щурилась и медленно переступала через каждую ступеньку, — Ходют тут всякие алкаши!

— Уважаемая, пожалуйста осторожнее, там дырка на ступеньке, — предупредил Вадим, пройдя выше.

— Заткнись, сопляк-ляк-ляк, — покатилась бабушка вниз по лестнице, — Ооох.

— Ну значит живая, — Вадим поднялся до чердака и закинул туда мужика.

Беседа предстояла веселая, только на мужике уже не осталось целого места. Несколько трещин на ребрах, перелом носа и лодыжки. Он потерял сознание от болевого шока и не спешил возвращаться в мрачное бытие.

— Просыпайся давай, — Вадим похлопал его по щекам, но не так сильно, как французского дуэлянта.

— Гос, господи, как все болит… — прохрипел мужик.

— Смотри на меня, — Вадим сжал его подбородок, — Ответишь на все вопросы и боль закончится.

После рассказа милый ресторанчик почти в центре города превратился в самое настоящее логово, где заканчивали свой путь несчастные жертвы. Повар, а именно им и был мужик, не лез в дела хозяина, Семена Семеновича, но чуял неприятный запах и не раз становился случайным свидетелем шумных разговоров.

К ресторану подъехала дорогая карета, Вадим следил за двором из окна подъезда. Из нее вышел лысый мужчина в дорогом фраке, по-барски отмахнулся от подбежавшего слуги и скрылся в ресторане, не появившись на веранде.

Вадим вышел из старенького дома в мешковатой одежде, с завязанным фартуком в желтых пятнах и пошел к черному ходу. За тяжелой дверью стояли жара, мат и ароматы. На печках кипели супы и каши. Пара молодых поваров резала овощи и напевали песню. Вадим зацепил с деревянной доски мясницкий тесак, укрыв его полотенцем и пошел дальше, через узкий коридор еще с двумя дверями. Одна вела в общий полупустой зал на первом этаже, богатея из кареты не наблюдалось. Вторая дверь уходила в полутемный холодный подвал. Там слабо горели свечи, освещая полки с овощами и мясом.

Глаза Вадима слабо загорелись, и он провел рукой по царапинам на полу подвала, от потайной двери. За банкой с огурцами на полке спряталась ручка. Щелчок, дверь приоткрылась, хорошо смазанные петли не скрипели, когда Вадим заглянул внутрь.

Кабинет в подвале не блистал чистотой или порядком. У самой двери стояли мешки и ящики с алкоголем, потом деревянные опоры и рабочий стол, за которым сидел мужчина с обвисшими щеками и писал пером на бумаге. Его освещал слабый масляный фонарь, из-за чего мужчина щурился и прикладывал монокль к глазу. Рядом со столом стояла вешалка с пиджаком.

— Опять сквозняк, — мужчина оторвался от бумаг, поежился и уставился в темноту на дверь. Или на два блестящих как у кошки глаза.

Вадим переложил тесак поудобнее.

— Ты чего окаянный! — со злостью ударил по столу мужик, так сильно, что подпрыгнул светильник, — Напугал, сволочь. Ух я тебе сейчас! Ромка, ты?

— Семен Семенович, не надо, я… к вам гость. Граф вроде бы, — просипел Вадим, не двинув и мускулом.

— А постучать? Тебя никто не учил стучать, детина ты безродная? — Семен Семеныча отпустил страх, и бандит переключился на гнев, — Вот я тебя прикажу высечь, не забудешь, ирод!

Он встал, и в свете лампы показались разбитые костяшки на его крепких кулаках.

— Пожалуйста, не бейте, нас же услышат гости! — пропищал Вадим.

— Ничего, дверь закрою, и даже черти в аду тебя не услышат! — Семен Семенович оскалился и пошел в сторону глаз, прихватив с собой фонарь.

— Ну и отлично, — Вадим закрыл за собой дверь.

— Стой, ты кто? — переполошиося Семен Семеныч, осветив лампой нежданного гостя.

— Сема, как ты можешь смотреть своей смерти в глаза и не узнать ее? — Вадим шагнул на встречу, — Я весь день за тобой по городу бегаю, а ты от меня в погребе спрятался.

Свет фонаря прошелся по лезвию тесака.

— Ам, — Семен Семенович оступился и упал, ударившись затылком об стол.

Резкая боль в голове не смогла потушить природный страх. Семен дрогнул и пополз спиной к вешалке рядом со столом. Там висел пиджак, из внутреннего кармана которого торчала рукоять маленького дерринджера. Крохотного двуствольного пистолета, придуманного англичанами.

— Постой, карман пустой, — Вадим пропел слова и схватил уползающего за ногу крепкой как стальные тиски хваткой.

— Мама…

***