Вестники Судного дня

Хищник, медленно переставляя лапы и отводя в сторону морду, словно стоявший на его пути человек мало чем интересует его, приближался к замершему беглому узнику. Это был большой полярный медведь. Исполин в своём роде, но лучшее время его прошло. Он был стар и немощен. Когда-то белоснежная шкура свалялась и теперь безобразными буро-коричневыми складками свисала с проступающего позвоночника. Длинная морда была испещрена бороздами от когтей – свидетельство многочисленных схваток за первенство. Из пасти набок вываливался язык, покрытый молочной слизью, которая тягучими каплями падала на широко расставленные лапы.

Когда-то этот медведь был неоспоримым повелителем этого сурового северного края. Все покорялись ему от Крысиных островов до острова Врангеля и Чаунской губы и прятались, заслышав его грозный рык, по норам и пещерам, умоляя о пощаде. Не было ему соперников ни в сражении за добычу, ни за право продолжить потомство. Одним ударом лапы ломал он шею моржам-шишкарям и не раздумывая вгрызался в непробиваемую толстую кожу морских слонов. Легко и вольготно жилось ему на этих полярных просторах и летом и зимой, когда, навалившись всем туловищем на ледяные торосы, ломал их, чтобы вытащить из воды хитрую увертливую нерпу, преждевременно и на свою беду поверившую в свою безопасность.

Медведь стоял в десяти метрах от Семёна, смотрел на него и ждал. Он не торопился. В лучшие времена, когда он был молод и здоров, он не дал бы этому хлипкому человеческому существу ни минуты пощады. Просто взял бы и оторвал ему клыками голову или подстерёг бы его за большим сугробом и потом прыгнул ему на спину, переламывая лапами хребет, а потом долго и не спеша вырывал бы из поверженного тела куски мяса и глотал, наслаждаясь вкусом и запахом свежей крови. Медведь знал, что дни его сочтены, но он был мудр и опытен и понимал, что сил у него хватит только на один удар лапой. Его истощённый организм требовал горячего сочного мяса, много белковой пищи, а не всякой ягоды-морошки, которую он подминал своими огромными лапами. Ему не поймать даже белька-сосунка и не досуг гоняться за наглыми сусликами-евражками, которых он всего равно не догнал бы. Вожделенную пищу ему мог дать только он, этот застывший в ужасе человек. Нужен всего лишь один умелый удар, чтобы рассечь когтями его грудную клетку и вырвать ребра вместе с внутренностями. Он возьмёт жизнь другого, чтобы возродить собственную.

Медведь ждал и смотрел на своего противника устало и внимательно. Он знал все приёмы битвы и никогда не проиграл ни одной схватки. Пусть этот трепещущий человек не совладает со своими нервами и первый кинется на него. Он подождёт и кончит дело одним взмахом своей могучей лапы. Решит вековечный спор, длящийся тысячелетиями на просторах ледяных северных полей: кому суждено жить, а кому пришла пора умереть, чтобы выжил другой и продолжил бродить по этой самой прекрасной на свете тундре. Таков закон жизни, таков закон белого безмолвия.

Семён не знал, о чём думает медведь, и ничего не хотел знать о его мыслях. Главное – успеть снять рюкзак, достать и покрепче прибинтовать к руке нож-напильник, чтобы в горячке схватки не выронить его, и вынуть из кармана свою железную подкову-оберег и плотно сжать её в левой ладони. Успеть первому погрузить холодную сталь в шкуру старого убийцы и добраться до его трепещущего сердца.

Беглец неотрывно всматривался в немигающие глаза зверя, запавшие между красными отвисшими веками. Не такой ли холодный неумолимый взгляд он видел у штурмбанфюрера СС Дегена, коменданта лагеря Цише, полицая Гунько? А может, это очухавшийся после известия о побеге майор Сивков распорядился выслать вдогонку этого жуткого монстра, потому что никто не должен избежать наказания? Таковы правила, и пусть наконец он, Семён Веденин, поймёт, что зря народился на свет.

Ясно одно, сейчас именно этот облезлый медведь загораживает ему путь к свободе. Если этот хищник решил умереть в бою, как настоящий воин, каковым он и был всю свою жизнь, значит, так тому и быть. Глаза зверя и человека вновь встретились. Час истины настал. На одних весах сошлись жизнь и смерть. И человек, и зверь, знали, что не отступят, не сойдут со священной тропы смертельного поединка. Оба издали равный по силе ревущий крик и ринулись друг на друга.

Светило низкое полярное солнце, туман окончательно рассеялся, разлетевшиеся было птицы возвращались к своим гнездовьям, испуганные поначалу суслики вновь осмелели и выставили из норок любознательные остроконечные мордочки. В тундру возвращалась обычная мирная жизнь.

«Да свершится воля ТВОЯ»

Октябрь 2016 год

III. Бесстрашные сердца (Рассказ)