Вестники времён (сборник): Вестники времён. Дороги старушки Европы. Рождение апокрифа

…Пока гость отлёживался, а Мишель со всей доступной ему участливостью обихаживал тяжело дышащего и поминутно хватающегося за сердце отца Колумбана, Гунтер спрятал под куртку пистолет незнакомца (абсолютно неизвестная модель!!) и наконец обратил внимание на «дракона».

Таких машин в сороковых годах XX века не делали, это совершенно точно. Германец даже не смог подобрать надлежащего слова, чтобы определить тип конструкции. Длиной машина была не меньше шести метров, крылья отсутствовали как таковые, вооружение, судя по всему, установлено не было. Изумлял широкий двойной винт, установленный почему-то над фюзеляжем.

— Ого! — Гунтер легонько провёл рукой по корпусу. Пулевые отметины. Фонарь кабины разбит выстрелами, возле двигателя (если это действительно двигатель!) следы копоти… — Попали они в переделку!

Машина разбита. Это было видно сразу. Стойки шасси деформированы, несколько больших вмятин и трещин на корпусе… Стёкла фонаря кое-где уцелели, но в основном были выбиты. Винты перекручены и сломаны. В отличие от «Юнкерса» этот аппарат уже никогда не сможет взлететь.

Германец перегнулся через дверь кабины и обомлел. Насквозь чужая система управления! Тьма-тьмущая небольших тёмных экранчиков, цветных клавиш, каких-то тумблеров и переключателей…

— Эй, мистер! — послышалась тихая англоязычная речь. Гунтер и Мишель мгновенно обернулись. Гость сидел на траве, держась одной рукой за висок, и слегка покачивался вперёд-назад. Будто еврей на молитве. — Как тебя зовут?

— Моё имя Гунтер фон Райхерт, — ответил оруженосец, подходя к человеку и присаживаясь рядом на корточки. — А ты кто?

— Sergey Kazakov, — человек прокашлялся и протянул Гунтеру руку. Тот машинально пожал её. — Я компьютерный техник конструкторского бюро Камова.

Германец не понял, что означали слова «компьютерный техник», но решил выяснить это попозже. Сейчас его интересовали другие вопросы.

— Ты русский? Я имею в виду, из России?

— Ну… Да, — подтвердил гость. — А что, собственно?

— В каком году ты жил? — Гунтер наконец решился задать самый важный вопрос. — Кто у вас фюрер? Иосиф Сталин?

Казаков на мгновение задумался и непонимающе воззрился на нового знакомого.

— Сталин давным-давно умер. Какой, к бесу, фюрер?.. У нас президент. Борис Немцов. Он уже два года президент, сразу после Ельцина выбрали…

— Год какой? — едва сдерживаясь, с дрожью в голосе потребовал Гунтер. — Год? Год, в котором ты жил, понимаешь?

— Две тысячи второй. Ты чего так перепугался? Эй?..

Германец плюхнулся на траву рядом с человеком из 2002 года и едва не завыл. Вот вам и дырка в небе!

— Вы о чём разговариваете? — вмешался сэр Мишель, но Гунтер только отмахнулся и снова взглянул на герра Казакова.

— Послушай, — осторожно начал он, — ты должен помнить… В 1939 году началась европейская война. Тогда Россия вместе с Германией воевала против Польши. А мы, немцы, победили Францию. Ты знаешь, чем кончилась эта война?

— Как чем? — вытаращился на Гунтера Казаков. — Германию разбили в сорок пятом году. Мы и англичане с американцами. Берлин долго штурмовали. Про маршала Жукова слыхал? А Гитлер твой застрелился… Лучше расскажи быстренько, кто ты такой?

— Потом, — буркнул ошеломлённый Гунтер. Затем встал и, чтобы хоть чем-то себя занять, пошёл собирать хворост для костра. Уже почти стемнело и возвращение домой пришлось отложить до завтрашнего утра. Заметив, чем занимается рыжий немец, Казаков тоже поднялся и присоединился к нему. Сэр Мишель остался сидеть возле дерева вместе с отшельником. Не рыцарское это дело — за дровами ходить.

«Когда что-то происходит однократно — это случайность, — размышлял Гунтер, таская охапки сухих веток к отлично устроенному русским гостем, обложенному камнями кострищу. — Но когда это «что-то» повторяется дважды, можно задуматься о появлении закономерности. Итак: два летательных аппарата из разных времён переместились из Вселенной номер 1 во Вселенную номер 2. Возникает мысль, что где-то в Англии, Америке или, например, Китае, сейчас тоже находятся люди, чужие в XII веке. Или я всё-таки не прав? Придётся очень дотошно расспросить этого молодого человека обо всём, что с ним случилось… И почему он один? Такая громадная машина не может пилотироваться одним человеком. Кресел в кабине два, и внутри ещё… Но, чёрт возьми, Германия проиграла войну! Выходит, шесть лет воевали — с 39 по 45 год! И фюрер покончил с собой…»

На Гунтера одномоментно свалилось такое множество новостей, что он никак не мог сосредоточиться на одной мысли. Помочь германцу мог только подробный и обстоятельный рассказ гостя.

…Когда иссушенные ветки сосны были сложены на кострище неопрятной бесформенной кучей, оруженосец поднёс к лапке с жёлтыми иглами зажигалку и щёлкнул кремнём. Огонь разгорался. Сэр Мишель угрюмо молчал, отшельник закончил с молитвами и перешёл к проклятиям, а гость по имени Сергей Казаков сел в стороне, подальше от рыцаря и святого. Гунтер понял, что нужно захватить инициативу.