Вестница скорби (СИ)

Я вслушивалась в каждое слово, будто пытаясь уловить тень и понять по ней всё то, что у нас стоит под вопросом.

Корифей явно проделал это всё не сам. Не знаю, что его там спасло, но я видела его и могу сказать, что один он не вылезет, тем более, если его убили. Кто его воскресил? Как он выбрался?

— Если Стражи исчезли, возможно, они снова попали под его контроль, — с сожалением произнес мужчина, опустив голову.

— Значит, у Корифея есть венатори, красные храмовники, а теперь и Стражи?! — возмущенно произнес Варрик.

Вон те мужчины с красным кристаллом в груди — красные храмовники? Теперь я знаю, на что нападать.

— Я не для того сюда тащился, чтобы принести только плохие вести. У меня среди Стражей есть друг. Он расследовал одно дело, не касающееся меня. Его зовут Страуд. В последний раз, когда мы говорили, он был обеспокоен скверной ситуацией у Стражей. С тех пор ни слуху, ни духу, — Хоук говорил тихо, но я различала его слова так ясно, как будто он кричал мне прямо в ухо. Мой слух резко обострился, а пустой желудок свернулся в недовольный комок. Голод одолевал меня. Я смотрела на Хоука, замечая, как жилка на его шее бьется и манит к себе. Я почуяла запах крови внутри его вен и услышала, как она мчится там по своим давно известным путям.

Мужчина заметил мой взгляд и, кажется, понял, о чем я думаю. Запах его страха, приправленный адреналином, раздразнил мои рецепторы, как букет дорогого вина. Я почти ощутила вкус…

Но Варрик моего состояния не замечал. Обычно я не рассматриваю людей, как добычу, да и вообще не считаю человека моей жертвой. Сейчас же что-то проснулось во мне.

— Корифея-то точно можно назвать скверной ситуацией. А твой приятель исчез с ними? — спросил Варрик.

Некоторое время Хоук молчал и рассматривал меня. Я стояла и пыталась думать о чем-то другом, нежели о еде. Этот маг вызвал во мне аппетит. Какое же я чудовище, если посмела желать человека в качестве еды! Я не питаюсь ничем кроме животных, но… случай с красными храмовниками говорит о том, что человек мне тоже по зубам.

Я не могу есть того, с кем разговаривала и делилась эмоциями. Это неправильно.

«Его магия на твоем языке будет прекрасно смотреться. Почему же разок не попробовать?»

Я тут же отогнала эти мысли и отвернулась. Что же это со мной происходит?

— Нет, он сказал, что будет прятаться в старой контрабандистской пещере рядом с Крествудом, — вдруг ожил мужчина.

Я не поворачивалась. Состояние моё было крайне опасным. Я могла напасть. Какой же я монстр, какие мысли мне лезут в голову. Люди не пища, нет, нет, не пища.

— Я приму сейчас любую помощь, — прошептала я, а затем ринулась прочь от этих людей. Мне надо было что-то съесть, пока я не набросилась ни на кого.

========== Ты моё сокровище ==========

Всё, что мне удалось поймать, это два барашка. Знаю, голод должен уйти, и частично так и произошло, но что-то оставалось. Что-то необузданное, дикое, чужое. И это я не могла утолить, как не пыталась, ведь оно не принадлежало мне. Жажда продолжала мучить, но я старалась сдерживаться. Пора было отправляться в таверну, чтобы исполнить своё обещание и познакомится с “Быками”.

В таверне воняло элем, рыбой и чем-то ещё непонятным. В общем, запахи совершенно не вызывали никакого аппетита.

Еда здесь выглядела отвратительно, а скверный запах заставлял меня отворачиваться и морщить нос. И как люди это едят?

А зато посетители таверны пробуждали во мне такой аппетит, что я начала бояться самой себя. Я сдержанная и, думаю, смогу справиться с этой чужой мне жаждой.

Огромный кунари сидел за столом и держал большую кружку пива. Рядом с ним сидели Крэм, две эльфийки и какие-то ещё парни. Я, мягко улыбнувшись, села напротив них.

— Это ты Инквизитор? Никогда не думал, что… — радостное выражение его лица вдруг сменилось на задумчивую мордашку зверя, который внимательно изучает хищника в минуту своей смерти. — Ты… потрясающая девушка, только что-то на человека мало тянешь или чем-то болеешь.

Моя кожа ярко замерцала, а от голода желудок по-настоящему разболелся. Внутри меня будто сидел дикий зверь, который пытался порвать когтями мой живот, чтобы выбраться наружу.

— Я и не человек, кунари. Разве у человека такие зубы? Я ещё хуже вас, вы хотя бы не подвластны безумной жажде, — слова были подобны почти звериному рыку.

Я не знала, сколько смогу сдерживать себя здесь, но твердо надеялась подавить жажду. Кунари выглядел тоже прекрасно. Его сила приманивала меня, но если ощутить эту силу внутри себя… сколько же нового я почувствую! Нет, нет, нельзя есть человекоподобных существ. Они мои друзья, приятели и знакомые. Я не должна делать то, что окончательно превратит меня в монстра.

Сжав руку в кулак, я прикусила губу. Боль должна помочь заглушить голод.

Кунари с интересом изучал меня, потягивая из кружки пиво. Он не боялся, просто не понимал опасности и того, что со мной вообще твориться. Он не знал, что я жажду плоти.