Весы. Семейные легенды об экономической географии СССР

Дед Абрам об этом не рассказывал, а я не обо всем успел его расспросить. Но вытащив из памяти обрывки семейных разговоров и экономическую географию Винницкой области, несложно догадаться, что чаще всего дед приносил домой картошку, несколько буряков, буханку хлеба, карамельки, которых почти никогда не было в магазине (вкус этих конфет навсегда запомнил его маленький сын), сахар, масло, иногда спирт или папиросы. Летом в колхозе могли насыпать ведро яблок, груш или слив, из которых бабушка варила варенье, а ближе к осени угощали помидорами или огурцами. Иногда перепадали молочные продукты, но такое случалось всего несколько раз в год. В общем, сильно не разъешься, но и от дистрофии не помрешь, хотя в 1946-47 годах это было запросто. По неполным данным только в Украине в то время умерло около миллиона человек. И это без учета тех людей, чей ослабленный хроническим недоеданием организм не смог сопротивляться гриппу, воспалению легких и другим болезням, которые обычно не упоминаются в учебниках истории. Не вспоминают в учебниках истории и кончивших самоубийством от голода и безысходности (тяжелее всего было многодетным матерям, чьи мужья не вернулись с войны – как уже было сказано выше, начиная с осени 1946 года на детей не выдавали продуктовые карточки), а также о сотнях тысяч людей, попавшихся на воровстве продовольствия и вернувшихся из лагерей далеко не в полном составе.

Еще одним источником заработка могли бы стать дедушкины ученики, но, увы – с заработками на ниве просвещения у дедушки не сложилось. Современная система профессионально-технического образования более-менее сформировалась только в 1960-х. В послевоенные годы времена были простые: хочешь быть фрезеровщиком – ступай на завод и записывайся в ученики к фрезеровщику, желаешь быть штукатуром – иди в ученики к штукатуру, мечтаешь о карьере весового мастера – ищи весового мастера и слушайся его как отца. Правда, как сейчас говорят, был нюанс: мастер не всегда хотел тебя учить. Его зарплата от этого не менялась, по-настоящему классных мастеров было не так уж много и все они были нарасхват – каждый начальник, имевший проблему с весами, умолял директора Кондратюка, чтобы к нему приехал серьезный человек, который сделает работу быстро и без халтуры. К тому же суперзвезды Винницких весоремонтных мастерских просто не желали растить себе конкурентов – научишь его, а завтра без куска хлеба останешься. Убирать рабочее место или таскать 20-килограммовые гири – это сколько угодно, самый подходящий труд для ученика. Но когда мастерам нужно было вогнать прибор в класс точности, подмастерьев отправляли подышать свежим воздухом. Деньги изменить ситуацию не могли, да и не принято было после войны брать деньги за обучение.

Таким образом, начальству было проще спихнуть ученика на тихого мастера похуже, чем спорить с мэтрами – особенно с такими, как Бульман и Плащанский. А вот с дедушкой спорить не приходилось: мастером он был выдающимся и если мог взять ученика, то учил его на совесть. Правда, однажды дедушкина покладистость едва не привела его в тюрьму.

Стрижавка

На протяжении многих десятилетий местечко Стрижавка, расположенное в десяти километрах от Винницы, имеет среди жителей областного центра недобрую славу. И дело даже не в том, что во время Второй мировой войны там находилась ставка Гитлера. Ничего подобного: Гитлера давно нет, от построенных для него деревянных коттеджей не осталось и следа, а возле взорванных при отступлении вермахта подземных бетонных бункеров фотографируются туристы. Все дело во дворце Грохольских, на базе которого в 1956 году открыли Стрижавскую детскую исправительную колонию. Три года спустя из нее сделали колонию для взрослых, а чтобы осужденные не только мотали срок, но и занимались общественно-полезным трудом, в колонию завели деревообрабатывающие станки.

Впрочем, как ни старайся, от весов никуда не деться: чтобы станки работали, нужна древесина, а древесину во время приемки нужно взвешивать вместе с машиной на специальных автовесах – чтобы узнать, сколько древесины было украдено при погрузке и на кого нужно жаловаться. И вот однажды эти весы сломались.

Нетрудно догадаться, что чинить весы отправили деда Абрама – мало ли по какой надобности судьба сведет с начальством колонии, от сумы да от тюрьмы не зарекайся. И хотя задача выглядела не слишком сложной, отправили самого лучшего мастера из тех, которые в тот момент оказались под рукой. Хорошо хоть транспорт казенный прислали, иначе дедушка добирался бы в Стрижавскую колонию не меньше двух часов.

– Отец, закурить есть?